Дома он изо всех сил старался держаться огурцом, но мать однажды все-таки спросила:
– Антоша, я чувствую, что ты продолжаешь встречаться с другой женщиной. Мне это не нравится! Ольга такая славная, и мне хотелось бы, чтобы ты ее пощадил. Она родила тебе таких замечательных детей!
– Мама! У меня нет никакой другой женщины, – сказал он ей чистую правду. У него действительно не было сейчас никакой другой женщины, кроме Ольги, и от этого ему хотелось запить по-черному.
Он начал ежедневно и еженощно мечтать о Даре. Он вяз в теле жены и даже получал разрядку и наслаждение, но все это не имело никакого отношения к Ольге. Зданевич теперь уже с отвращением вспоминал, как учил Дару тому, что на самом деле все равно, с кем… Оказалось, что не все равно. Неужели он все-таки любит Дару? Нечеловеческим усилием воли он, будучи семнадцатилетним мальчишкой, затолкал свою любовь в такие глубины души, что был уверен: она похоронена там навсегда. И жил он в отсутствие любви очень хорошо и спокойно. Что же делать теперь?
Во снах к Зданевичу приходила Дара в том самом образе подбитой птицы. С ее тонких рук падали черно-белые перья и устилали путь. Антон шел за Дарой по этой дорожке из перьев, но никак не мог ни догнать ее, ни даже чуть-чуть приблизиться. Просыпался он в дурном настроении, которое сразу же портилось еще сильней, потому что подле себя в постели он видел расплывшуюся по простыне Ольгу. Он старался тихо одеться и убраться на службу, но иногда жена просыпалась, и ему приходилось целовать ее пухлые щеки и выпроставшуюся из глубокого выреза ночной сорочки крупную, неприятно мягкую грудь с большим коричневым соском.
Однажды Антон пришел домой с работы и застал на кухне Ольгу, мирно пьющую чай с Да. Сердце Зданевича заработало «как пламенный мотор» и чуть не выскочило из груди. Ему даже пришлось незаметно придержать его рукой, поскольку казалось, что даже через куртку отчетливо видно его бешеное и неуместное биение.
– Погляди, Антоша, кто к нам пришел! – пропела жена, запахивая на груди оранжевый халат в мелкий красный цветочек. – Это твоя одноклассница! Узнаешь? Она услышала, что мы приехали, и пришла со мной познакомиться! Столько милого рассказала про ваш класс и учителей! Мы так хохотали, так хохотали!
Антон вымученно улыбнулся и пошел в ванную мыть руки. Эта незамысловатая гигиеническая процедура позволила Зданевичу какое-то время не встречаться глазами с Да и хоть как-то обдумать создавшуюся ситуацию.
Прежде всего, сморщившись и чуть ли не чертыхаясь, Антон подумал о том, что Ольга в этом своем отвратительном халате ходит целый день без бюстгальтера и что грудь висит чуть ли не до пояса. Да, как знала, явилась в сильно открытой кофточке, в вырезе которой красиво устроились по-голливудски сияющие матовые полукружья. Надо срочно купить Ольге красивую домашнюю одежду и белье. Есть же бюстгальтеры с какими-то там штуками, что и самая крупная и бесформенная грудь выглядит привлекательно. Черт! Какая ерунда лезет ему в голову!