Ван Эрлик вскочил и начал палить в ослепленного боевика, почти в упор, с расстояния семи метров. В глазах его плавали огненные круги.
Лазерные вспышки выхватывали из темноты купола, поршни, крупную ячею ограждения и гротекскную, почти не напоминающую человека фигуру с треугольником шлема вместо головы. Туда, где этот треугольник сочленялся с туловищем, и палил ван Эрлик.
На третьем выстреле на броне появилась вишневая точка. На пятом точка превратилась в крошечное пятнышко. Девятый выстрел оказался для «Шелома» роковым: сегменты брони брызнули бордовыми каплями, раскаленная сталь мешалась с вскипающей кровью.
Эйрик дернул штурмовика на себя, и тот с грохотом повалился к его ногам.
Отрезанная голова покатилась вниз, к сетке. Эйрик поднес бластер к броне и переключил его в непрерывный режим.
По подсчетам ван Эрлика, у него было еще около двух секунд, чтобы обзавестись чем-то посерьезней ручного «Харальда».
В следующую секунду труп поднял правую руку, и встроенный в нее веерник ударил в купол, опалив волосы ван Эрлика. Эйрик бросился вбок, запнулся за какую-то железяку, перевернулся в воздухе и ударился боком о заграждение. Новая очередь, – на этот раз из мощного шестиствольного излучателя, – снесла за ним две секции трубопровода. Из одной повалил белый сладковатый дым, слегка подсвеченный изнутри ионизированными атомами. Снизу ударил третий луч.
Эйрик мгновенно понял, что происходит.
Двое «Шеломов» внизу были ослеплены. Третий и вовсе был труп.
Но кто-то из дежурки взял на себя управление боевой броней, и ему больше не были нужны ослепленные глаза штурмовиков. Данные передавали датчики, в изобилии установленные по всему залу. Оператор в дежурке, возможно, тоже был ошарашен вспышкой, и он пока не мог согласовать внутренние настройки брони и внешние данные от камер наблюдения, но, судя по скорости, с которой в него стреляли, человек в дежурке был способным учеником.
Безголовый труп повернулся спиной, и Эйрик ван Эрлик увидел, в неверных сполохах ионизированного газа, на дистанции в пять метров, как соскальзывает вниз шторка спинного огнемета.
* * *
В выжженной приемной губернатора Дом Келен медленно приходил в себя. Если б в него выстрелили, когда он еще был русалкой, он, вероятно, был бы убит или хотя бы серьезно ранен. Но еще до залпа огнемета большая часть его тела находилась в газообразной форме, и два миллиона килоджоулей не причили ему особого вреда.
Частично они ускорили преобразование, так как Келен нуждался во внешних источниках энергии.
Дом Келен завершил синтез и частью выплыл в дверь, ведующую в губернаторский кабинет, а частью – в вентиляционную решетку. Через полторы минуты он расширился настолько, что молекулы его смешались с воздухом почти на всем первом этаже; еще через две минуты он вплыл на этаж ниже и проник в дежурку.