– Так значит, – внезапно спросил Трастамара, – нет никаких шансов, что база над Баррой была уничтожена не «Эдемом»?
– Почему вы так настаиваете, полковник?
Полковник Трастамара устало потер виски.
– У нас свои источники в среде пиратов. Вероятно, они пытаются сбить нас с толку.
Нин Ашари внимательно – очень внимательно – глядел на полковника.
– Дайте-ка еще раз ваши отчеты, – сказал он, – я хочу поглядеть, нет ли в них неточностей.
Полковник молча протянул ему чипы. Глаза миллиардера были теплы, как вакуум. Пальцы, не глядя, летали по документы.
– Пожалуй, неточность есть. За голову ван Эрлика полагается триста миллионов. А не двести.
Трастамара встал, и гостеприимный хозяин тоже встал, отвешивая ему низкий поклон.
– Мне было очень приятно, – сказал Нин Ашари, – увидеть праправнука великого Ли Трастамары. Я всегда восхищался им.
Они уже прошли через водопад, когда полковник внезапно обернулся и сказал:
– Как ваши колени?
Глаза миллиардера выражали искреннее недоумение. Воздух вокруг них, казалось, похолодел.
– Ваши колени, – повторил полковник, – я слыхал, у вас были проблемы.
– Никаких проблем, – сказал владелец «Объединенных верфей».
Когда глава Оперативного Штаба ушел, хозяин «Объединенных верфей», миллиардер и пэр империи Нин Ашари вернулся на террасу и долго сидел над миром неподвижно, прислушиваясь к шуму воды и скрипу мельничного колеса.
Потом он нажал кнопку вызова, вмонтированную в ободок силового стола, и на столе перед ним появилось лицо светлейшего Ассена Ширта, главы Службы Опеки.
– Привет, Ассен, – сказал Нин, – ты будешь сегодня вечером у Райза? Да, кстати, у меня был твой зам. Этот…
Трастамара. Странный тип. Вымогал у меня сто миллионов, чтобы занять твое место.
* * *
Светлейший Ассен Ширт, глава Службы Опеки, и президент компании «Объединенные космические верфи» Нин Ашари встретились через пять часов на вечеринке у министра финансов. Они потолковали минуты три, и Нин Ашари вручил светлейшему вненомерную кредитку на сто миллионов эргталеров, в знак уважения к Службе Опеки и как свидетельство того, что руководство компании никоим образом не причастно к скандальному угону корабля. Спустя пятнадцать минут Нин Ашари покинул веселую вечеринку, а светлейший Ассен Ширт остался и допился до поросячьего визга, так что утром ему меняли всю кровь.