– Опять морочит! разозлился Локи. Но все же ответил:
– Если хочешь моей помощи, то хотя бы покажись!
– Я перед тобой, – удивился голос, похожий на шорох метлы по земляному полу. – Разве не видишь?
Только тут Локи различил что-то, похожее на тонкую паутинку с точкой-звездочкой в центре. Попробовал сорвать паутинку пальцем, потом смахнуть ладонью: рука нашаривала пустоту, а глаза ясно различали узоры паучьей западни и крошечную малютку в центре.
– Опять не вышло! – вздохнула фея, бессильно повисая в нитях: сеть обвивала тонкие кисти и кандалами охватывала щиколотки.
В душе Локи шевельнулась жалость, а попритихшая ярость нашла для себя выход. Локи колотнул кулаком пространство: теперь казалось, что бьешь в толстое одеяло, скрывавшее резиновую стену.
– Нас разделяет временная перегородка, – фея устало сдула прилипший к щеке локон. – Тут силой не получится.
– А как получится? – Локи попробовал невидимую перегородку в других местах: оказалось, что все тени и привидения отделены незримой преградой.
– Перекресток миров! – туманно пояснила фея. Но для Локи было достаточно: на перекрестке миров жил старина Хеймдалль в то время, когда не бродяжил невесть где.
– Ого! Так я почти дома! – обрадовался Локи и заорал во всю мощь: – Э-ге-гей! Хеймдалль! Зажги светильник – у тебя чертовски неуютно!
– Уютно! – возразил знакомый голос. И как и предполагал Локи, из тумана сначала высунулась лошадиная морда, а следом восседавший без седла сам ас Хеймдалль.
Тотчас тени замелькали, испуганно разбегаясь. Дымкой скрыло фею в паутине.
Глядя на улепетывающие привидения, Локи кивнул в сторону покрывшегося облаками озера:
– Видно, недаром тебя прозвали стражем богов – даже привидения от тебя шарахаются.
Хеймдалль шутки не принял. Помедлил, но все же пояснил:
– Да, я и в самом деле сторожу этих шустрил!
– А почему так жестоко? – бледное личико феи не выходило из головы.
– Потому, – нехотя оправдывался ас, направляясь куда-то в сторону, – что их время не пришло. Наступит срок, все обитатели этого мира переселятся в другие миры и земли. А пока они так и норовят, словно недоношенный ребенок, неподготовленными вырваться из колыбели. – И, сменив тему, позвал: – Ну, ты идешь?
Невесть с чего (лошадь Хеймдалля почти скрылась в молоке) Локи выдохнул:
– Нет, я остаюсь! – и тут же прикусил язык: с ума он сошел, не иначе?!
– Как знаешь, но больше не отвлекай: я рыбу ловлю! – донес туман слова аса – и Локи, пораженный самим собой, остался стоять в полном, но вовсе не гордом одиночестве.
– Да, – ругнул сам себя, – и как это ты, глупец, так опростоволосился?!