– Интересно, когда старой надоест меня морочить, – пробормотала Катрин, наклоняясь над лесным ручейком. Вода чуть колыхалась. Густо поросшие осокой берега и мелкий сор на поверхности говорили, что родник течет издалека, устал и изнемогает. Наивный коричневый паучок вскарабкался на травинку. Не удержался и скатился вниз, повиснув на тоненькой леске паутины.
– Дурашка, – кончиком мизинца Катрин подхватила насекомое. Пересадила на листок.
Потом разогнала ладонями воду. Бросила пригоршню в лицо. Сидеть или идти – разница была невелика, если лес заколдован. Катрин не сиделось. Без цели проблуждала, пока солнце не перевалило за зенит и не покатилось к западу.
Ягоды ежевики, чуть затронь, ссыпались в пригоршню спелым дождем. Утолив подсасывающий желудок голод и напившись вдоволь родниковой воды, Катрин решила игру в прятки заканчивать.
– Эй, Старая Хана! – приставив ко рту ладони, позвала девушка лес.
– … ана! – насмешливо откликнулось эхо.
– Ладно, давай начистоту! Что тебе от меня надо?
Откуда у Катрин была уверенность, что старуха подслушивает, она и сама не знала. Но оказалась права: там, где на землю падала тень старой ели, внезапно возник полупрозрачный облик старухи.
– Да не бойся ты, – поманила Катрин, сама себе дивясь: почему-то она чувствовала себя вправе приказывать колдунье.
Старуха, не касаясь ступнями земли, приблизилась. Зависла неподалеку.
– Ну, – приступилась Катрин, – чем ты меня опоила? И что собираешься делать дальше?
– Мои сроки прошли – теперь от тебя зависит, что будет дальше, – грустно глянула старуха.
У Катрин сжалось сердце, но она отогнала жалость, встряхнув головой:
– А если от меня, то давай, показывай дорогу отсюда!
– Ты хочешь уйти? А я думала, что угадала тебя среди остальных девушек правильно, – старуха поникла, надолго задумалась. – Ну, что ж, значит, не судьба. – И указала прямо под ноги Катрин: – Вот она – дорога, прямиком выведет тебя к селению.
Катрин глазам не верила: там, где только что простиралась чаща, вверх на пологий холм поднималась проезжая дорога, по которой отец отвозил в ближайший городок дрова и хворост на растопку. По этой дороге Катрин как-то ездила с телегой, до деревни меньше часа быстрой ходьбы.
Но что-то мешало отвернуться. Катрин помедлила:
– Что я должна сделать? Выцветшие глаза старухи повеселели:
– Дай ладонь!
Та же фраза, что и сказанная вчера ночью. Но теперь Катрин не отдернула, пряча за спиной, руку. Ладонь старухи на удивление оказалась сухой и прохладной. И по этой руке, от ладони по пальцам заструилось, перетекая в Катрин нечто невидимое, что вначале испугало, потом ошеломило. Потом заставило сгорбиться и почувствовать, как дрожат, не удерживая тело, ноги.