Вдруг донесся мужской голос: кто-то по-немецки звал на помощь.
Услышав крик укуфы, Кхамиси задрожал всем телом. Его охватил животный страх. Он мечтал только об одном: убежать как можно дальше.
Тау по-зулусски уговаривал его срочно возвращаться.
И все-таки Кхамиси откликнулся на зов о помощи. Он потерял Марсию, угодившую в лапы чудовищ, и на всю жизнь запомнил, как сидел по шею в воде, ожидая рассвета. Кхамиси не мог не прийти на помощь.
Перебравшись ближе к Тау, инспектор передал ему выверенные карты:
— Возвращайтесь в лагерь и отдайте это доктору Кейн.
— Кхамиси, брат, пойдем вместе.
Глаза Тау расширились от ужаса. Его дед, наверное, рассказывал ему про укуфу. Сегодня миф обрел плоть. Оказавшись лицом к лицу со страшной реальностью, Тау не желал больше оставаться в лесу. Кхамиси не имел права упрекать друга: слишком уж хорошо он помнил собственные чувства. Ведь инспектор и сам бежал, оставив Марсию погибать.
— Уходите.
Кхамиси кивнул в сторону ограды. Карты нужно доставить во что бы то ни стало.
Тау и Нджонго секунду колебались, затем, припадая к земле, бесшумно исчезли в зарослях.
Джунгли наполнила мертвая тишина, тяжелая и плотная, как сам лес. Кхамиси пополз в ту сторону, откуда слышал крики человека и зверя.
Прошла еще одна томительная минута, и вновь прозвучал звериный вой, завершившийся отрывистым тявканьем, похожим на зловещий хохот. Кхамиси замер, узнав голос смерти.
Внимание инспектора неожиданно привлекло негромкое всхлипывание: совсем рядом кто-то плакал. Дулом двустволки Кхамиси раздвинул листву и увидел маленькую прогалину. Прореха в лиственном пологе пропускала тусклые рассветные лучи солнца, отчего окружающие джунгли стали еще темнее и зловещей.
На прогалине кто-то был. Юноша, почти мальчик, тянулся к нижним ветвям, чтобы влезть на дерево. Получалось плохо, потому что правая рука его не слушалась. Даже на расстоянии Кхамиси видел, что рукав рубашки парнишки потемнел от крови.
Внезапно юноша рухнул на колени и обхватил ствол дерева, пытаясь за ним спрятаться: на поляне появился тот, кого он панически боялся.
Чудовище было огромным, крупнее матерого льва и, несмотря на диковинные размеры, двигалось почти бесшумно. Косматая шерсть — белая, как у альбиноса, глаза светились красным огнем. От высоких широких плеч вниз круто шла задняя часть тела. Мускулистая шея поддерживала крупную голову, которую венчали два широких воронкообразных уха, напоминавших уши нетопыря.
Привлеченный запахом крови зверь обнюхивал воздух, подняв морду. Пасть приоткрылась, обнажив ряды острых зубов.