Монк скривился.
— Я проберусь в дом, используя карты Кхамиси.
— Нет. Сейчас нельзя дробить силы.
Пейнтер потер за правым ухом — мозг иглой пронзила боль. Звуки гудели в голове многократным эхом, волной накатывала тошнота.
Монк внимательно посмотрел на него. Пейнтер нахмурился, давая понять, что не нуждается в сочувствии. Однако Монка тревожило не только самочувствие босса. Способен ли Пейнтер принимать верные решения? Каково состояние его рассудка? Неуверенность подчиненного передалась и самому Пейнтеру: правильно ли он все рассчитал?
Словно почувствовав, как тяжело другу, Лиза положила ладонь ему на колено.
— Я в порядке, — пробормотал он, пытаясь убедить в этом скорее себя, чем ее.
Циновка у входа отодвинулась в сторону. В хижину хлынули солнечный свет и поток горячего воздуха. Вошла Пола Кейн в сопровождении старика-зулуса в полном парадном облачении: плюмаже, ожерельях и леопардовой шкуре, расшитой разноцветным бисером. Бритоголовому мужчине перевалило за шестьдесят, но морщины не тронули его лица, словно высеченного из камня. Он нес деревянный жезл, увенчанный яркими перьями, однако не забыл прихватить и антикварное ружье, имевшее церемониальный вид.
Присмотревшись, Пейнтер узнал старинное гладкоствольное кремневое ружье «Браун Бесс», бывшее в ходу во времена наполеоновских войн.
Пола Кейн представила своего спутника:
— Мози ДТана, вождь племени.
— Все готово, — произнес старик на чистом английском.
— Благодарю за оказанную помощь, — ответил Пейнтер.
Мози слегка наклонил голову, принимая благодарность.
— Наши люди не просто поступают к вам на службу. Мы возвращаем долг за Кровавую реку.
Пола Кейн поспешила объяснить:
— Когда англичане прогнали голландских буров из Кейптауна, те отступили в глубь страны, что привело к серьезным трениям между прибывшими иммигрантами и коренными племенами народов банту: коса, пондо, свази и зулу. В тысяча восемьсот тридцать восьмом году у притока реки Буффало были убиты тысячи зулусов. С тех пор реку называют Кровавой. Истребительную операцию возглавил Пит Вааленберг.
Мози торжественно поднял ружье и протянул его Пейнтеру.
— Мы этого не забыли.
Пейнтер не сомневался, что именно это самое кремневое ружье участвовало в далекой бесславной битве. Он принял его в знак того, что скрепляет соглашение.
Мози сел на землю, скрестив ноги, и заявил:
— Нам нужно многое обсудить.
Пола кивнула Кхамиси и отодвинула циновку, закрывавшую вход.
— Кхамиси, грузовик снаряжен. Тау и Нджонго уже ждут, — сказала она и добавила, сверившись с часами: — Пора.
Бывший инспектор по охране дичи поднялся. До наступления ночи каждый должен выполнить свою задачу.