Густав произнес длинную фразу на своем родном немецком языке. И без перевода было ясно, что это ругательства.
— Мне надо срочно доложить в Ковен о произошедшем, — отрывисто бросил он, чуть успокоившись, и развернулся, чтобы бежать к ближайшей точке телепортации.
— Э-э-э, куда?! — завопила я на весь парк и едва успела уцепить Густава за ремень джинсов. — А где объяснения?! А кто меня по дороге домой защищать будет?! Оборотня-то ты не поймал. По-моему, он так и не вычеркнул меня из своего меню на ближайшее время!
Я держала Густава мертвой хваткой. Мне очень не хотелось остаться в парке одной с Димкой.
После моих слов у Густава стал виноватый вид. Он совсем забыл, что охранять себя сами мы пока не можем. В качестве извинений немецкий магистр даже решился объяснить нам происходящее:
— Кто-то из черных магов заключил соглашение с оборотнем. Наверняка зверь иногда выполняет его поручения, а взамен получает возможность принимать истинный облик в любое время дня и ночи.
— Что?! Это он теперь каждый день меня подкараулить может? — возмутилась я.
— Боюсь, что да, — кивнул Густав.
— Ловите его срочно! — взвыла я и, схватив парней за предплечья, подтянула их поближе к себе: так оборотню будет труднее меня достать.
Тесной кучкой мы побрели к выходу из парка. Я начала отчаянно зевать: бессонная ночь давала о себе знать. Димка сначала крепился, но потом присоединился ко мне, и мы начали зевать дуэтом.
— Дурной пример — заразителен! — прокомментировал раздражающе бодрый Густав.
— Тебе хорошо так говорить. Ты днем выспался, собираясь на ночное патрулирование, — проворчал Дима.
Всю оставшуюся дорогу мы молчали. Густав прокручивал в голове возможности выявить черного мага, облагодетельствовавшего оборотня. Я придумывала убедительную причину задержки на полночи для мамы. А Димке просто неохота было открывать рот, что являлось просто событием исключительной редкости.
А в это время оборотень горящими от злости глазами провожал к выходу из парка своих обидчиков. Он затаился в густых зарослях кустарника. Ему так хотелось вцепиться кому-нибудь из них в горло, почувствовать, как тело под ним слабеет, бьется в конвульсиях, и из него медленно уходит жизнь; хотелось не просто удовлетворить голод мясом этих выскочек — теперь он жаждал мести! Зверь лязгнул зубами, вспомнив, как ему по лбу заехали каблуком босоножки. Несмертельно, конечно, и даже неопасно, но как обидно и неожиданно! А ведь победа была близка. Хуже всего, что маг разозлится. Филипп Ардейл ясно «попросил» по очереди уничтожить обоих учеников, пока они не стали полноправными магами. Темным явно ни к чему увеличение численности Белого Ковена. Надо было отправляться с докладом к Ардейлу, но как же не хотелось. «Впрочем, время пока есть», — решил оборотень. Только с рассветом к нему вернется ненавистный облик человека с его хилыми мышцами — тогда и можно идти к магу. «Мой неизвестный собрат-оборотень что, не мог выбрать для укуса типа покрепче и помощнее?! — с возмущением подумал зверь. — Этого, например, Шварценеггера или какого-нибудь чемпиона по тяжелой атлетике, на худой конец?» — размечтался он.