На ней было бежевое шелковое платье с достаточно глубоким вырезом, приоткрывавшим на четыре дюйма соблазнительную выемку между пышными грудями. Все это сооружение поддерживалось парой изящных полосок материи, которые, казалось, просто не способны выдержать даже глубокий вздох. В мире, быстро заполняющемся плоскогрудыми существами, столь милыми жрецам высокой моды, ее фигура явно выпадала из стиля. Достаточно широкие бедра Сони прекрасно гармонировали с изящными округлостями икр и точеными лодыжками. Когда бы она ни поворачивала голову, я слышал треньканье медного колокольчика, который словно окликал меня.
— Как случилось, что такая ослепительная блондинка, как вы, стала персональным менеджером комика Сэма Сорела? — шутливо поинтересовался я.
— Просто зацепилась за одно из крупнейших агентств по поиску талантов, Рик. — У Сони Майер был приятный голос, по тембру напоминавший контральто. — Мне позволили вести дела некоторых клиентов, — продолжала она, — из самых малообещающих, относительно которых сотрудники агентства не питали никаких иллюзий. Затем, примерно года два назад, мне предложили Сэма. Сэм Сорел тогда был на излете и быстро скатывался вниз. Втайне в агентстве надеялись, что он будет так оскорблен моей кандидатурой, что тут же разорвет с ними контракт. Но с самой первой нашей с ним встречи мы почувствовали обоюдную симпатию, и все кончилось тем, что мы сами порвали с этим агентством.
— Вы проделали титаническую работу, вернув Сэма на вершину, с которой он скатился, — уважительно произнес я. — Конечно, это было нелегко.
Соня пожала белоснежными плечиками.
— Сорел всегда был талантлив. Ему надо было только вернуть себе веру в собственные силы.
Никто в здравом рассудке не мог усомниться в том, что Сэм Сорел продолжает принадлежать к лучшим комикам шоу-бизнеса. Публика толпами стекалась на его выступления в самых фешенебельных клубах. Люди жадно внимали ему, сдерживая смех, чтобы не пропустить ни единого слова. Последние десять минут своего шоу он посвящал сюрреалистическим словесным фантазиям, рассуждениям о психоанализе. Все завершалось тем, что его напарник, игравший роль психоаналитика, советовал Сэму ради укрепления здоровья предпринять длительное путешествие и совал ему пятьдесят долларов на ЛСД. После того как стихали аплодисменты и оркестр играл вступление к новому номеру, публика наконец испытывала чувство облегчения. Теперь каждый мог расслабиться после той концентрации внимания, которой требовали отрывистая речь комика, его стремительные словоизвержения. Сэм буквально «выстреливал» фразы пулеметными очередями, и каждое его слово било точно в цель.