– Что именно?
– Вы – большой плакса, сэр.
Он не зарычал, только вены вздулись на его горле, и глаза словно затуманились. Но не зарычал.
– Бедный, несчастный человек, – говорила между тем Джерри, нанося удары по живому, как бил ее по больному месту в свое время Джонс. – У него есть все деньги мира, прекрасный дом, чудесная жена, замечательная дочка. А жить ему на свете незачем – и все потому, что когда-то довел женщину до того, что она от него сбежала. Не поплакать ли нам вместе, мистер Тэйлор?
– Вы заходите слишком далеко.
– Завтра в восемь я уезжаю, сэр. Прислушайтесь к лепету этой малышки! Это ваша дочь, и она расцветает, как роза, и станет настоящей розой, сэр. Теперь ей никто не нужен, чтобы защищать ее от вас. Она – Тэйлор. У нее есть свои ножки, и она крепко стоит на них. С ней все будет в порядке.
– Так вы увольняетесь? – вид у него был по-настоящему потрясенный. – О чем вы говорите?
– Вы любите Китти, и Китти любит вас. Вы любите миссис Тэйлор, и миссис Тэйлор любит вас. Теперь у вас больше нет нужды в четвертой стороне, которая будет только усугублять конфликты. Она вам никогда и не была нужна. Все, что вам вместе нужно было сделать, так это помнить, что вы – одна семья, сейчас и навсегда. Может быть, некоторые поступки Китти вам не по нраву, или привычки миссис Тэйлор не нравятся Китти, или ваши методы не раду ют миссис Тэйлор. Ну и что? Вы же одна семья! Вы есть друг у друга, и это все, что нужно всем вам.
– А что же будете делать вы? Джерри нерешительно ответила:
– Ну, я бы хотела попробовать снова стать секретарем. Если подучусь, я смогу хорошо работать. Теперь я могла бы вернуться в офис имения.
– Да вы с ума сошли! У вас прекрасная зарплата, отличное место, и моей жене нравится, когда вы в доме.
Джерри твердо сказала:
– Мне кажется, будет лучше, если отныне только вы и миссис Тэйлор будете уделять распускающейся розе то внимание, которое ей нужно.
– Я же бизнесмен!
– Какое значение имеет ваша обширная империя, мистер Тэйлор, если она приносит несчастье Китти, так что она готова уехать отсюда при первой возможности?
Он покачал головой и всю оставшуюся дорогу до «Тенистого Холма» не проронил больше ни слова. Когда вышли из машины, он обвел взглядом свои владения и закричал Китти, что хотел бы показать ей сад. Отец и дочь удалились, держась за руки. Посмотрев на них, мистер Бэйкер расплылся в улыбке.
– Вот что я вам скажу, мисс Дорсетт, – сказал шофер. – Вам следует по-настоящему гордиться своей работой тут. Китти стала совсем другим ребенком и миссис Тэйлор стала совсем другой женщиной.