А другой рыцарь со смешком добавил:
– Мы хоть и любим сражаться за правое дело, но лезть в чужие свары очертя голову – не в наших традициях.
– Как я понял, господа, вы нездешние? – спросил Торрекс. – Разрешите поинтересоваться: кто вы и по каким таким делам в Сапфирном королевстве?
Старший насупился:
– Мы имеем право не отвечать?
– Как полномочный представитель Славентия Пятого заявляю: нет, не имеете права, – твердо ответил Загребной. – Так что прошу не таиться.
Рыцари пошептались, и старший сказал:
– Наша миссия не для общего сведения. Поэтому мы можем говорить о ней только лично посланнику его величества с глазу на глаз. – Он снял шлем, откинул со лба слипшиеся от пота волосы и усмехнулся: – Да и то если нам выделят комнаты и хоть чем-нибудь дадут заморить червячка.
Теперь уже усмехнулся Семен:
– Первый раз слышу такое выражение в этом… – Он хотел сказать «мире», но вовремя спохватился: – Королевстве.
– А у нас в Жармарини так часто говорят! – сообщил рыцарь и стал прикреплять щит на круп лошади.
Загребной же с некоторым волнительным удивлением подумал:
«Ну вот, вроде как появились спутники для Виктора. Еще бы выяснить об этих рыцарях все как можно подробнее, а там, глядишь, и беспокоиться о младшеньком сыне меньше придется…»
Вслух же сказал:
– Хорошо, тем более что ужин должен быть готов. Майор Торрекс, определите господ рыцарей на постой. А после утоления голода, который и нас уже одолевает, поговорим о делах насущных.
После этого он направился в трактир. Бениды вместе с Виктором были заняты оказанием помощи раненым и измочаленным издевательствами женщинам. Для этого дела подошли три комнаты, которые занимал до того хозяин трактира. Там устроили временный госпиталь. Даже дочь по мере возможностей помогала, опираясь при ходьбе на кривой до жути и совершенно рассохшийся костыль.
– Доча! А ну, немедленно в постель!
Нимим тут же поддержала его:
– Скажи хоть ты ей. Лежать надо, а не бегать. Мы тут и так уже почти все сделали.
– И не подумаю, – задрала подбородок Виктория, но тут же сникла под строгим и непреклонным взглядом отца: – Ну, па, я себя нормально чувствую…
И как назло неудачно ступила на раненую ногу, вскрикнула и чуть не упала от боли. Ее подхватил Теодоро. Он только что принес ведро с горячей водой и водрузил его на табурет. Рукой, хоть и забинтованной, он владел уже вполне сносно. Правда, Викторию он поддержал правой, здоровой рукой:
– Я провожу сударыню в ее комнату.
– Буду премного благодарен, – кивнул Семен и уже для дочери добавил: – Не смей вставать, а ужин тебе принесут в постель.