— А там у вас что? — спросил Костя. — Детский сад?
— Да. У дошколят свои воспитательницы, отдельная столовая, у них все отдельно.
Костя сел на скамейку около забора, а Светлана убежала к своему отряду.
С первым звуком горна в корпусе старших мальчиков послышалось радостное жужжание, топот ног по лестнице. Из всех дверей — даже из окон — выбегали, выпрыгивали ребята.
У малышей, наоборот, еще тихо: разоспались, никак не могут проснуться. Вот наконец и они появляются. Все во дворе приходит в движение, как будто не было никогда и не могло здесь быть никакого тихого часа.
Разглядывая ребят, Костя опять с тревогой подумал о предстоящей беседе с ними.
Кто-то осторожно дотронулся до его спины. Костя обернулся.
Когда он только немного повернул голову, он увидел зеленый забор, казавшийся отсюда, сбоку, совсем глухим. А на гладкой стене забора, невысоко над землей, — множество детских ручонок, непонятно откуда взявшихся.
Когда Костя обернулся совсем — доски забора как бы раздвинулись перед ним.
Пустого пространства между ними было даже больше, чем досок.
Прямо на Костю совсем близко смотрели из-под белой панамы детские глаза, внимательные и любопытные. А справа и слева за забором — длинный ряд белых панам, множество любопытных детских глаз.
Это дошколята. Они тоже проснулись и вышли к своим цветам и грибам. Дошколят не пускают на территорию школьного лагеря, но им хочется посмотреть, что делают большие ребята. И вот они взбираются на нижнюю перекладину забора, обхватывают руками одну или две доски и смотрят в широкие просветы.
Они видят, как выстраиваются на линейке пионеры, сдают рапорты… Одному объявляют благодарность, другому — выговор. Все необыкновенно интересно.
Вчера был волейбольный матч с соседним лагерем, и дошколята «болели» за своих.
А сегодня незнакомый дяденька приехал. Военный. С погонами. Сидит на скамейке, лицом к большим ребятам, спиной к маленьким.
Маленькая Наташа Андреева протянула руку из-за забора и потрогала эту спину.
Костя улыбнулся. Наташа с готовностью улыбнулась в ответ.
Костя осторожно поймал ее руку и задержал в своей — маленькая ручонка с шелковистой кожей, она почти вся, до локтя, уместилась в его ладони. Наташа смотрела выжидая.
Какая доверчивость и какая беззащитность!
За годы войны Костя видел столько страдающих ребят, столько жестокостей по отношению к детям… Ненавидел тех, кто был причиной детского горя и страданий. В детском доме, когда бывал у Светланы, у мамы в библиотеке, у семейных знакомых, на улицах, на бульварах — ему всегда было приятно видеть детей. Ему всегда казалось, что он любит ребят.