Времени спорить у Артура не было, Лорен уже отдала официанту свою кредитную карточку.
— Мне надо возвращаться и работать дальше, — сказала Лорен, — а ведь мне совершенно не хочется!
— Тогда давайте погуляем, день великолепный, и у меня тоже нет никакого желания вас отпускать.
Она отодвинула кресло и встала.
— Прогулка так прогулка!
Они покинули ресторан, официант покачал головой.
Ей захотелось в парк «Президио», где она любила гулять под большими секвойями. Она часто спускалась к мысу, на котором громоздилась одна из опор «Золотых Ворот». Артур хорошо знал это место: оттуда подвесной мост тянулся вдаль, как черта в небе между заливом и открытым океаном.
Лорен надо было забирать у матери собаку. Артур пообещал дождаться её в парке. Лорен рассталась с ним у края мола, он молча смотрел ей вслед. Некоторые мгновения имеют привкус вечности.
Он ждал её под мостом, присев на каменную стенку. Здесь смешивались, кипя, волны океана и залива, будто в вечной битве, никогда не стихавшей.
— Я заставила вас ждать? — спросила она извиняющимся тоном.
— Где Кали? — спросил в свою очередь он.
— Понятия не имею, я не застала мать.
— Пойдёмте погуляем по ту сторону моста, мне хочется полюбоваться океаном, — ответил Артур.
Они забрались на холм и спустились по другому склону. Пляж тянулся на многие километры. Они зашагали у самой воды.
— Вы не такой, как другие, — сказала Лорен.
— Не такой, как кто?
— Как никто.
— Ну, это нетрудно.
— Не говорите глупостей.
— Вас что-то во мне смущает?
— Меня ничего не смущает, просто вы всё время такой спокойный!
— Это недостаток?
— Нет, но это сбивает с толку. Такое впечатление, что для вас ничто не составляет труда.
— Я люблю искать решения, это семейное, моя мать была такой же.
— Вы тоскуете по родителям?
— Своего отца я почти не знал. У матери был собственный подход к жизни, не такой, как у других, как вы выражаетесь.
Артур опустился на корточки и зачерпнул горсть песка.
— Однажды, — начал он, — я нашёл в саду долларовую монету и решил, что сказочно богат. Я побежал к матери, сжимая в кулаке своё сокровище, и показал ей, страшно гордый находкой. Выслушав перечисление всего, что я намеревался приобрести на эти деньжищи, она заставила меня снова сжать кулак, перевернуть его и разжать пальцы.
— И что же?
— Доллар упал на землю, и мама сказала мне: «Вот что получается, когда человек умирает, даже если он самый богатый из всех богачей. Деньги и класть нас не переживают. Человек достигает вечного существования только в чувствах, которые он разделяет с другими». И это правда: она умерла вчера и она умерла очень давно, прошло столько лет, что и уже перестал считать месяцы, но не потерял ни единого дня. Иногда она появляется на мгновение во взгляде, которым она научила меня смотреть на нощи, на пейзаж, на старика, идущего через улицу и огибающегося под грузом собственной истории. Она возникает в дождевых струях, в отблеске света, в каком-нибудь словечке в разгар беседы. Она для меня бессмертна.