— Синьор Лопес, синьор, — безостановочно бормотал адвокат Мигель. — Он в перекрестиях шести прицелов, пальцы на курках, только чуть двинуть пальцем и этот напыщенный пекино (пингвин (исп.)) Пепьель навсегда заткнется.
Как известно, чтобы смертельно обидеть итальянского мужчину, надо оскорбить или его мать, или его дом или любимую футбольную команду. А для колумбийца самыми страшными оскорблениями считаются нелестные отзывы о внешности, о его матери или о сорте его табака. Пепел уже оскорбил внешность Лопеса и его мать.
— Знали бы вы, какие сигары курит этот подонок! — расхохотался в прямом эфире Пепел. — Я думаю, он вертит их из дерьма ящериц, а потом выдерживает для аромата в верблюжьей моче. Я не понимаю, как его с такими сигарами в кармане, пускают в приличные страны?
На памяти адвоката до такой опасной степени лицо Лопеса багровело в последний раз три года назад, когда войска национальной гвардии, нанятые конкурентами, взяли в осаду этот замок. «Как бы удар не хватил», — забеспокоился Мигель.
— Живым, — вдруг прошипел наркокороль, расстегнув ворот шелковой рубашки и проведя вспотевшей ладонью по волосатой груди, — живым мне его. Лично хочу резать.
— Синьор! — всплеснул руками Мигель. — Он же нарочно! Он же все просчитал. Он понял, что стоит под прицелом и намеренно злит вас, мой синьор. Чтобы вы отменили выстрел…
И тут Лопеса прорвало. От его голоса затряслись подвески люстры позапрошлого века:
— Заткнись, Мигель, или я вспорю тебе живот! Ты хочешь, чтобы он просто умер, как умирают нормальные люди!? Убрать снайперов! Взять живым! Привести ко мне! Живым!!!
Лопес схватил со стола пепельницу из черепа Троцкого и разбил ее о камин, сложенный из камней Колизея.
* * *
— Что значит, не поднимался на поверхность?! «Скрылся в сабвее» — это я понял! Я не понимаю, как вы пропустили его!? Ах, ты уверен, что не могли пропустить? В оба глаза, говоришь… Выходит, он до сих пор катается по линиям? Или бродит по туннелям?.. Привлеките бродяг, которые живут в метро, пообещайте в награду недельную дозу героина. — Родриго охрип от телефонных перебранок. Правда, уже не был так грозен, как в начале нью-йоркской облавы. Лопес сломал в его душе некий крепежный гвоздь. Почему они снова должны разыскивать Пепьеля, которого один раз уже разыскали и вывели под снайперов?
Синьор Родриго Клементес до своего головокружительного возвышения на посту секретаря жил в Колумбии, где метрополитена нет в принципе. Позже высокий ранг не позволял ему пользоваться народным транспортом. Поэтому секретарь синьора Лопеса не имел никакого понятия о том, что известно каждому питерскому или московскому пацану. Как, дождавшись поезда на конечной остановке, спрятаться в нем, переждать проверку вагонов и прокатиться в депо.