— Улыбайся — сказал он белорусу. — И переводи, что мы на все согласны. — Сергею вспомнилось прочитанное в какой-то книжке. В минуту опасности опоссум притворяется мертвым настолько правдоподобно, что даже источает запах гниения. В надежде, что напавший хищник не захочет есть падаль.
Улыбаясь как можно более заискивающе и подобострастно сутулясь, Пепел поднялся. Шагнул к пожирателю шавермы, указывая пальцем на кушанье в промасленной бумаге и бормоча:
— Шаверма, шаурма, люля-кебаб. Шашлык-башлык, бешбармак, мамалыга.
Видимо, албанец, отведя шаверму ото рта и презрительно ухмыльнувшись, прогнал что-то вроде «Чего ты несешь, чурка неалбанская?».
Пепел ответил ему немедля. Костяшками в кадык. Придержав оседающего албанца, Сергей выдернул у него из-за пояса ствол и пинком ноги в живот толкнул нокаутированного хлопца на его близстоящего приятеля.
Суровые албанские парни оказались не готовы к превращению жалкого мелкого контрабандиста в быстрого и безжалостного зверя. Они собирались выпендриваться и грабить, но уж никак не биться. Чтоб перестроиться, им бы времени чуток, да кто ж его подарит. Второй сумел лишь выставить перед собой руки и получил носком ботинка под коленную чашечку, а потом — рукоятью пистолета в переносицу.
Третий, отшвырнув от себя бесчувственного приятеля, полез за пушкой, и — повалился с рассеченным лбом. Лишь последний успел выхватить ствол, но ему еще требовалось поднять оружие и снять его с предохранителя. А в грудь ему уже смотрело дуло изготовленного к стрельбе пистолета.
— Бросай, сука, убью. Считаю до трех.
Пепел поднял левую руку с тремя загнутыми пальцами. Отогнул первый, второй… Видимо, албанец по глазам и интонации понял, что перед ним отнюдь не австрийский хлюпик, и этот парень взаправду шмальнет, отогнув третий палец. Искушать судьбу мусульманин не стал — бросил ствол на пол. И — получил огнестрельным «кастетом» в солнечное сплетение, а потом еще довесок по загривку.
По полу, сцепившись, катались и сшибали табуретки Витась и Мустафа. Оценив течение борцовского поединка как нормальное, Пепел занялся частично шевелящейся бригадой.
Искать что-то более гуманное, чем стальная проволока, Пепел не счел целесообразным. Зашвырнув албанское оружие за гору запчастей, Сергей связал этнической преступной группировке руки-ноги, потом разложил бандюков лепестками и одним куском той же проволоки обмотал им шеи. Выпутаться из такой запутки не легче, чем однорукому собрать вслепую кубик Рубика.
— Ну, что тут у вас?
А у них Витась, по-ментовски заломав Мустафе руку, пытался провести удушающий прием. Албанец не давался, мотая головой.