Понятно, к заму в изоляторе сразу прилепилась кликуха Чеченец. Кто ее запустил в употребление, не уследили, но погоняло подхватили вмиг и по-другому теперь работники СИЗО Родионова за глаза не называли.
За окном набухало черной водой питерское небо. Оно стелилось над замершим в ожидании осеннего дождя городом, облизывало его крыши черно-синими, трупными языками туч. Того и гляди вжарит. Вода набросится щупальцами струй на заоконный пейзаж: на ржавчину оконных решеток, на зеленые «грибки» вышек, на грязно-красные стены административного корпуса, на сетки, натянутые над пеналами для прогулок заключенных, на облупленные спины «воронков» во дворе изолятора…
— Пункт третий, — зачитывал Родионов, — силами заключенных построить на территории следственного изолятора часовню. Пункт четвертый. Организовать тюремное радиовещание…
Зам читал, а начальник, скользя по этой галиматье краем уха, продолжал развивать свои подозрения: «Ну, понятно, что человек в нашей системе не работавший, всякие залепухи должен толкать по незнанию. Но не столько же всего сразу, не такую же туфтень. Во всем мужик перегибает. Даже со своей контузией».
— Вы согласны с этим пунктом? — оторвался от блокнота Родионов и глянул, будто на нераскрытого врага народа.
— Я-то, может, и согласен, но… — начальник пошевелил свое грузное тело, и стул под ним вскрипнул от боли, — но есть руководство. Вы все пункты прошли?
Начальник и зам держались на «вы». Начальника это выводило из себя. Не привык от кому-то на своей земле выкать. Зам же избегал всякого товарищества, подчеркнуто держался на дистанции. К тому же и водку не пил. Или делал вид, что не пьет. Сволочь уставная.
— Еще пять пунктов.
— Ну, ну, — начальник потянулся к пачке «Кэмела». Вспомнилось ни к селу, ни к городу, как позавчера, прослышав, что сука Альма ощенилась, зам сбежал с развода караула. Ну это то как раз бзик простительный. У Холмогорова и свой задвиг имеется.
А вообще поведение Чеченца породили в изоляторе шепоток, что, дескать, нынешнему куму готовят смену. Дескать, сейчас новичок въедет что, куда и зачем в этих «Углах», после его усадят на кумовство, в замы он возьмет кого-то из фронтовых дружков, а нынешнего начальника выставят на пенсию. Но начальник СИЗО Холмогоров эти домыслы не разделял. И не потому, что не желал верить в печальный для себя исход. Нет, он просто предполагал, что появлению Чеченца есть иное объяснение.
— Хорошо, — произнес Холмогоров, когда зам закончил перечисление по пунктам. И для весомости прихлопнул свободной от сигареты ладонью по столешнице. — Днем послушаем, что скажут генералы. Давайте вернемся к нашей текучке. Так, Олег Федорович…