— Исчез! — недоверчиво повторил князь и усмехнулся. — Да как это он мог исчезнуть?
— Что, что? — злобно вскричал Ага. — Ты мне не веришь?
— Да верю, верю, — сказал князь. — Так, с языка сорвалось.
— Вах! — выдохнул Ага. — Вах! Ладно, слушай дальше. А был он в темнице. На нем были цепи. Он очень слабый был. Он лежал на полу. Из него текла кровь. Вот так — из горла. Тогда они позвали лекаря. Очень ученого. Лекарь пришел, осмотрел старика, поворочал его, ухо ему к груди приставил, в груди что-то послушал, потом долго думал, потом говорит: «Надо дать ему фруктов». Дали — целую чашу. Лекарь фрукты тоже осмотрел, выбрал один, вот так вот его своим рукавом вытер и подал старику. Старик этот фрукт надкусил — вот так, совсем немного — и сразу исчез. Остались только его цепи. И фрукты, да. Я после эти фрукты тоже кушал. И мне ничего! А старик взял и исчез. И все это я видел сам, вот этими глазами, которыми я сейчас смотрю на вас. Теперь мне верите?!
Князь не решился возражать. А Рыжий, подумав, спросил:
— А лекарь что?
— А лекаря сожгли, — мрачно сказал Ага. — Он хорошо горел. И это все. Больше я ничего не скажу. Вижу — не верите.
И больше он действительно о Башне уже не рассказывал. А вскоре вообще уехал. А ты, Рыжий, остался. И вот ты сейчас лежишь, плотно закрыв глаза, и пытаешься представить себе эту самую загадочную Башню. Она, конечно, не такая, как все остальные башни, она не нами сложена, она…
Чу! Шорох! Рыжий подскочил!..
Глава восемнадцатая — ПИЛЛЬ!
Вошел Овчар. Встал при пороге, осмотрелся. Взгляд у него был острый, настороженный. И то! Ведь он впервые был здесь, на Верху, лучшим здесь делать нечего, их сюда никогда не зовут. Ну, разве что тогда, когда, вот как теперь, такое приключается…
Рыжий, вздохнув, сказал:
— Садись.
Овчар послушно сел — прямо там, где и стоял.
— Да что ты?! — засмущался Рыжий. — Сюда. Вот, на тюфяк садись.
Овчар не спорил, пересел. Молчал, косил по сторонам. Потом тихо спросил:
— А что это? — и указал на стену.
— Вот это, да?.. Термометр.
— А для чего?
— Так… — растерялся Рыжий. — Просто так, для блажи. Ты голоден? А может быть, хочешь вина?
— Н-нет, не хочу, — тихо сказал Овчар. — Благодарю.
Тем разговор и кончился. Они сидели рядом и молчали. Вот до чего жизнь довела! Овчар, старинный друг, испытанный. Вы ж прежде сколько раз в какие только передряги не встревали, где только… Р-ра! Но то когда было? Вот то-то и оно. А нынче говорить вам не о чем. Овчар по-прежнему в Низу: утром у них подъем, на Гору, на обед — и когти рвать. Потом он женится, уедет сотником, а то и воеводой на кормление. Овчар — южак…