— Тише, — прошипел он, не поворачивая головы. — Взгляни на седьмой монитор.
Руки-Ножницы приподнялся на локтях. Седьмой монитор передавал картинку из коридора, кольцом опоясывавшего административный корпус. По скудно освещенному пространству перед камерой двигались какие-то тени с большими, как у киношных инопланетян, головами. Они появлялись откуда-то из темноты, скользили вдоль стен коридора и исчезали в черном квадрате в полу. Пока Эдди силился понять, что же происходит на экране, перед ним прошла целая вереница этих большеголовых призраков.
— Это террористы? — выдавил он наконец. — Они уходят?
— Нет, — тихо ответил Панчах Лал. — Это армейский спецназ.
Он что-то сосредоточенно набирал на клавиатуре. По зеленому экрану монитора ползли длинные колонки цифр.
— Значит, будет штурм? — У Эдди мгновенно вспотели руки. Да что руки — он весь покрылся мерзким липким холодным потом. — А если те парни взорвут свою бомбу?
— Жизнь — иллюзия, Эдди, — спокойно ответил Панчах Лал. — Стоит ли бояться?
Руки-Ножницы застонал. Ну о чем говорить с таким идиотом?
— Сейчас полчетвертого ночи, — продолжал напарник. — Самое подходящее время для того, чтобы захватить террористов врасплох. Картинка, кстати, идет только по нашему каналу — в локальную сеть я повесил запись с пустым коридором.
— Очень предусмотрительно, — пробурчал Эдди. Поднялся с матраса и, пошатываясь, побрел за перегородку, к умывальнику. Плеснул себе в лицо холодной водой и тут же по нехитрой ассоциации вспомнил о системе охлаждения реактора. — Послушай, а Большой Джим еще работает?
— Работает, — мрачно ответил Панчах Лал. — Они запретили его выключать.
— Плохо, — озабоченно пробормотал Руки-Ножницы. — Как ты думаешь, эти парни умеют обращаться с системами охлаждения?
На этот раз напарник долго молчал, прежде чем ответить.
— Не знаю, — сказал он наконец. — Вообще-то вероятность того, что среди них окажутся дипломированные инженеры, невелика.
— Вот именно. А это значит, что мы сидим на пороховой бочке, сахиб.
— Эдди, — проговорил Панчах Лал, — я давно хотел тебя попросить… Прекрати называть меня «сахиб». Это очень, очень меня раздражает.
«Ничего себе, — подумал Руки-Ножницы. — Что это с ним? Неужели мистер Айсберг нервничает?»
— Ладно, — буркнул он. — Буду называть тебя просто Панч.
— Вот и отлично, — спокойно отозвался напарник. — И ради всего святого, выбрось из головы всю эту чушь насчет варн.
От неожиданности Руки-Ножницы даже лишился дара речи. Просто стоял и тупо пялился на невозмутимо восседавшего за пультом сикха.
— Перед лицом смерти, — торжественно произнес Панчах Лал, — нет занятия более глупого, чем беспокойство о мирской суете.