Он не стал раздумывать и на несколько секунд утратил самообладание.
Кому мог звонить Лапуэнт? Мере уже давно ушел оттуда. Лапуэнт знал, что тот немедленно свяжется с комиссаром и предоставит рапорт.
Если инспектор, оставшийся в квартире Сент-Илера куда-то звонит, значит, случилось нечто непредвиденное, и он вызывает полицию, а может быть, и врача.
Мегрэ попробовал еще раз, потом открыл дверь соседнего кабинета. Жанвье как раз прикуривал.
— Спускайся во двор и жди меня в машине.
Он сделал последнюю попытку, но услышал те же короткие гудки.
Чуть позже он бегом спустился по лестнице, ринулся в маленький черный автомобиль и захлопнул за собой дверцу.
— На улицу Сен-Доминик. Полная скорость. Включи сирену.
Жанвье, который был не в курсе последних событий, бросил на него изумленный взгляд: комиссар редко пользовался сиреной — она приводила его в ужас.
Автомобиль устремился к мосту Сен-Мишель, свернул по набережной направо; все прочие машины расступались, давая дорогу, а прохожие останавливались и глядели вслед.
Действия Мегрэ, может быть, и казались нелепыми, но он не мог не видеть перед глазами картину:
Жакетта мертва, а Лапуэнт рядом с ней беспрерывно звонит по телефону. Картина эта становилась такой реальной в его воображении, что он даже принялся размышлять, каким способом старуха покончила с собой. В окно выброситься она не могла: квартира на первом этаже. И у нее нет никакого оружия, разве что кухонные ножи…
Автомобиль резко затормозил. Сержант городской полиции, дежуривший у задней двери, переполошился, заслышав сирену. Окно спальни было приоткрыто.
Мегрэ бросился в подворотню, взбежал по каменным ступенькам, нажал на кнопку электрического звонка и оказался лицом к лицу с Лапуэнтом. Тот не был взволнован — скорее до крайности изумлен.
— Что стряслось, начальник?
— Где она?
— У себя в комнате.
— Ты слышал, как она там ходит?
— Слышал, с секунду назад.
— Кому ты звонил?
— Вам.
— Зачем?
— Похоже, она одевается, чтобы выйти на улицу, и я хотел спросить, какие будут распоряжения.
Мегрэ понимал, что выглядит смешным в глазах молодого Лапуэнта и только что подошедшего Жанвье. По контрасту с переполохом, который он только что учинил, в квартире было тихо, как никогда: кабинет залит солнечным светом, дверь открыта в сад, на липе щебечут птицы.
Мегрэ вошел в кухню, где все стояло на своих местах, и услышал негромкие звуки, доносившиеся из комнаты старой экономки.
— Могу я повидаться с вами, мадемуазель Ларрье?
Однажды Мегрэ назвал ее «мадам», но она возмутилась: «Мадемуазель, если вам угодно!»