Снова яростный смех.
Но на этот раз пришел ответ от Стаса: «Лучше быть по-настоящему мертвым, чем в рабстве у больной малолетней дуры!»
«ЧТО?!»
Марину оскорбили слова Стаса. Она разозлилась и на мгновение потеряла связь с ним. А когда восстановила ее, Стас почему-то был будто очень далеко. Марина уже едва ли слышала его мысли.
Это испугало. Налицо ослабление ментальной власти, Королева не то что не могла управлять Стасом, она почти не ощущала его. А ведь он был заражен точно так же, как все другие. Почему же невозможен полноценный контроль над его поведением?
Возможно, все дело в эмоциях, подумала девушка. Надо поменьше давать волю чувствам. Она пообещала себе, что сохранит хладнокровие и ясность своего разума не смотря ни на что. Ведь утратить такую власть было бы не просто обидно. Это опасно. Сегодняшние рабы завтра разорвут ее в клочья — Марина не сомневалась, что у мертвецов хватит на это ума.
Отгородившись от всего мира, Марина попыталась расслабиться. Очень быстро она впала в состояние легкого транса, и сразу же воспоминания прошлого устремились к сознанию, рисуя картины давно прожитых мгновений. Она вспомнила девочку Настю, ее испуганные глаза и искривившийся в ужасе рот…
…- Кажется, я пришла первая!
Настя замерла в неловкой позе. Она часто дышала и смотрела на Марину снизу вверх глазами, полными лютой ненависти. О, да, ей было за что ненавидеть подругу. Ведь Марина вторглась в компанию подростков-ямакаси как фашист в Советский Союз. Марина сразу установила новые правила игры, в которой занимала ключевое звено. Деньги и влияние отца позволяли сие. А еще Марина заграбастала себе бойфренда Насти, красивого, сильного парня Сергея.
— Ты поднялась на лифте!
Конечно, сука, на лифте. Ты думала, я притащила тебя сюда для какого-то дурацкого соревнования?
— Разве? — Марина чуть склонила голову набок. — Я забралась раньше тебя по западной стене.
— Ты поднялась на лифте! — Настя оперлась руками о парапет и подняла тело выше. — Ты не выглядишь уставшей, подруга. Ты смошенничала! Значит, победительницей осталась я!
Ну уж нет, сука. Победа будет за мной, как и Сергей. Как и вся ваша дебильная компания отморозков.
Настя со смехом перекинула ногу через парапет, затем перекинула вторую и уселась на бетонном ограждении. Она светилась радостью, дикой радостью сумевшего совершить подвиг человека.
Марина тоже светилась. Но не радостью; ее улыбка выражала нечто плотоядное, безумное и страшное. Настя поняла это слишком поздно.
Прощай, тупая сука. Таким дурам нечего попирать своими нежными ножками землю.