– А, золотуха, – повторил аптекарь, заговорщически кивнув, чтобы показать, что он охотно подыгрывает, но ни в коей мере не одурачен. Затем он просмотрел список, бормоча себе под нос и постоянно кивая. – Водолюб, щавель, травка святого Джона, серый лишайник… да, все это у меня есть. – Его голос упал до неразборчивого шепота, когда он перешел к другим составляющим, по-прежнему продолжая кивать. Но внезапно аптекарь остановился, и по его лицу пробежало выражение полнейшего отвращения.
– Вот этого у меня нет и я не смогу достать это, – сказал он.
– Почему? Что это такое? – Луи наклонился вперед, чувствуя, как его грудь сжимает паника.
– Жир мертворожденного младенца, который следует вытопить и использовать для того, чтобы примешать к нему все остальное.
Луи почувствовал, как его кишки на мгновение сжались, но еще глоток вина и отчаянное положение прогнали прочь это ощущение.
– А если я достану его для тебя? Аптекарь сглотнул и покачал головой.
– Это против всех христианских законов. Если кого-нибудь из нас поймают, то вздернут на ближайшей виселице.
– Нас не поймают. Тебе нечего бояться. Я достану это средство, а тебе придется только смешать его с остальными. Весь риск падает на меня, тебе же щедро заплатят.
– Я… я не знаю.
Тогда верни мне золото, и я найду другого, который согласится.
Адам пощупал кошелек, нахмурился и заерзал. Но он просто не мог заставить себя сунуть руку внутрь и швырнуть монету обратно.
– Это не годится, – сказал он.
– Почему? – пожал плечами Луи. – Если младенец мертв, то ему не нужен жир.
– А где найти повитуху, которая согласится подвергнуть опасности и себя тоже?
– Господь небесный, человече, да ты оглянись вокруг! – развел руками Луи – Армия принца Генриха, армия Глостера и всех их союзников. Где воины, там и шлюхи, а где шлюхи, там и повитухи. Я найду. – Он протянул руку. – Ну, отдавай золото или соглашайся.
Аптекарь прикусил нижнюю губу и все-таки быстро хлопнул по ладони Луи.
– Согласен, – хрипло проговорил он – Принеси мне средство, когда достанешь его.
Он поднялся на ноги с таким видом, словно его мутило, и судорожно вытер ладонь о бедро.
Когда аптекарь ушел, снова появился Ивейн и сел за тот же столик, чтобы прикончить кувшин вина вместе со своим хозяином. Луи никогда не посвящал его в свои затеи, а Ивейн никогда не спрашивал, придерживаясь того мнения, что рассуждения по поводу приказаний не доставляют ничего, кроме хлопот и моральных проблем.
– Куда мы отсюда двинемся? – спросил он. – Ты все еще собираешься наняться к принцу Генриху?
Луи поднес чашу к губам, залил вино в рот и сглотнул.