А вот его спутник производил совсем иное впечатление. Стоило Лии на него посмотреть, как у нее мурашки поползли по спине. Он был низкорослым и лысоватым, живот у него заметно нависал над ремнем брюк. Лия могла бы оставить без внимания его неряшливый вид, пятно на рубашке и зловонную сигару, которая казалась приклеенной к его губе, если бы не наглый прищур, с которым он осмотрел ее с ног до головы.
Безотчетный нахлынувший страх помешал ей ответить сразу.
– Мэм?.. – напомнил о себе полицейский.
Лия крепче вцепилась в дверную ручку.
– А что случилось, мистер Коллинз? – спросила она нетвердым голосом.
– Кража.
Лия оторопела.
– Простите?..
– Вам же сказано, леди: кража, – грубо вмешался Партридж.
Коллинз бросил на него быстрый взгляд и снова обратился к Лии:
– Вы сейчас ведете работы по контракту с миссис Эллен Тибодо? Правильно?
– Да.
– От нее поступило заявление о пропаже из ее сейфа трех весьма ценных ювелирных изделий.
Лия широко раскрыла глаза:
– Когда это было?
– Пропажу она обнаружила вчера, но когда именно вещи исчезли, она не может указать точно.
А сегодня суббота, выходной, мелькнуло почему-то в голове у Лии. Она взглянула в серьезное лицо полицейского. На Партриджа смотреть не хотелось.
– Так почему же вы пришли ко мне? – спросила она.
– Мы беседуем с каждым, кто работает в доме миссис Тибодо.
– Но не я же взяла эти драгоценности, – возразила Лия, чувствуя, что начинает повышать голос, хотя изо всех сил старалась сохранять спокойствие.
– Вы в этом уверены? – осведомился Партридж, вытаскивая сигару изо рта желтыми от никотина пальцами.
– Да, уверена, – отрезала Лия.
Ее передернуло, когда она заметила измусоленный конец сигары. Она брезгливо отвела взгляд.
– У нас имеется ордер на обыск, – сказал полицейский.
У Лии душа ушла в пятки, когда до нее дошло, что все происходящее – не ночной кошмар, который бесследно улетучится, едва она проснется. Вся эта нелепая сцена была до ужаса реальна.
– Ордер на обыск? Но…
– Послушайте, леди, кончайте вы этот балаган. Почему бы вам сразу не отдать брюлики этому служителю закона? В конечном счете так было бы лучше для всех.
– Мистер Партридж, здесь распоряжаюсь я, – перебил его полицейский с нескрываемым раздражением. – Дойдет очередь и до вас. А пока не вмешивайтесь.
Отповедь, полученная Партриджем, не помогла Лии ни собраться с мыслями, ни унять сердцебиение. Каким образом все это могло случиться? Каким образом она вообще могла быть замешана в этом преступлении? Она и знать не знала, что у ее заказчицы есть какие-то дорогие побрякушки. Кроме того, она ни разу в жизни не позарилась на чужое, если не считать истории с пакетиком леденцов, да и тот она в детстве стащила на спор. Потом она покаялась матери в своем прегрешении, получила хорошую взбучку, призналась во всем хозяину магазина и вернула ему леденцы. Этого позора ей на всю жизнь хватило.