Ансиль и Ориель Ля Марш, изумленно ахнув, вскочили на ноги. Король молча перевел на них взор и смотрел до тех пор, пока те, пристыженно поклонившись, не вернулись на свои места.
Король снова повернулся к Бетани:
– Итак, мадемуазель?
Бросив украдкой взгляд на Ройса, Бетани тотчас же пожалела об этом. Выражение его лица, мрачное, словно грозовое небо, вселило в нее ужас. Бетани поспешно сглотнула комок в горле:
– Да, Ваше Величество. Я согласна выйти замуж за Ройса де Бельмара.
На гордом лице Вильгельма мелькнула едва заметная улыбка. Король повернулся к Ройсу:
– А ты, де Бельмар? Согласен ли ты взять эту девушку?
– Я ее уже взял.
Грубое язвительное замечание Ройса разнеслось по зале. Филипп злорадно хихикнул:
– Ты позоришь себя, выказывая подобную неучтивость.
Король строго обвел взглядом присутствующих, и Филипп, поперхнувшись, умолк.
– Я полагал, вас интересует правда, – сказал Ройс, нисколько не смущенный замечанием Вильгельма.
Чуть склонив голову набок, король недовольно уточнил:
– Хорошо. Ройс де Бельмар, согласен ли ты взять в жены эту девушку?
– Оui, сир. Подчиняюсь вашему повелению.
Этот выстраданный ответ лишил Бетани последних остатков радости, притаившихся в потаенных глубинах ее души, где хранились самые сокровенные мечты.
– В таком случае решено. Завтра же вы предстанете перед священником. Церемония бракосочетания состоится перед ужином.
Бетани не смела взглянуть на Ройса. Ей легче было бы перенести смертный приговор. Какая злая шутка: король Вильгельм, сохранив ей жизнь, обрек ее на пожизненные страдания.
Брам Мактавиш прибыл на бракосочетание в традиционной шотландской одежде. Нормандцы изумленно пялились на него, но лэрд или не замечал фурора, произведенного его юбкой, или ему было на это наплевать. Мери, вышедшая замуж за Хью Синклера, довольная, стояла рядом с супругом. Брет, как всегда, был счастлив и жизнерадостен. Из изгнания вернулся Седрик, верный старый друг.
Оглядевшись вокруг, Бетани поняла, что поступила правильно. Семья – это главное. Она вгляделась в суровое красивое лицо Ройса, гадая, поймет ли он это когда-нибудь.
Жених стоял рядом с отцом Джоном у очага в дальнем конце главной залы. Пламя освещало черты его лица, окрашивая в багрянец одежду, и все же нельзя было не обратить внимание на то, какой цвет выбрал Ройс для того, чтобы произнести слова торжественной клятвы: от камзола до сапог он был облачен во все черное. Как никогда прежде, Ройс был похож сейчас на падшего ангела. Чувствуя, что под ней подгибаются колени, Бетани глубоко вздохнула.
В зале и на лестнице толпились гости. Бетани не хотелось показывать свою слабость перед присутствующими. Она собралась с силами, стараясь казаться веселой. Но взгляды, которые бросал на нее Ройс, угнетали ее. Он не отрывал от нее глаз с того самого момента, как она вошла в залу, изучая ее, словно прокаженную, осмелившуюся вторгнуться в его владения.