Мою радость омрачало личное горе – умерла мама, ее похоронили на Ваганьковском кладбище. Тане шел второй год. Я хотел отдать ее в дом младенца, но Наташа категорически возражала. За год она привыкла к Тане, стала ей второй матерью.
– В таком случае, – сказал я, – нам надо с тобой пожениться, иначе как бы ты не осталась одна с чужим ребенком. В авиации бывает всякое.
Мы оформили брак, договорились, что Таня будет нашей дочерью.
Так что в Читу я прибыл женатым. Скоро пришел приказ о перебазировании школы. Мы прибыли в город Батайск под Ростовом, на место расположения бывшей школы гражданских пилотов. Летала наша эскадрилья на истребителях И-16 на аэродроме У села Кулешовка, под городом Азовом. Ускоренный выпуск состоялся в мае 1940 года. Всем нам присвоили звание младший лейтенант.
Мечта сбылась – я стал летчиком-истребителем! Некоторых выпускников оставили в школе инструкторами – Василия Киселева, Николая Нестеренко, Алексея Маресьева, Анатолия Кожевникова, Ивана Мартынова и других. Все мы помним и благодарны нашим наставникам – командиру эскадрильи Казанскому, командирам отрядов Хвостикову и Калачеву, командиру звена Герасимову, инструктору нашей группы Кириллову. Несколько человек, в том числе и я, были командированы в 160-й истребительный полк, базировавшийся под Горьким. Нам полагался отпуск, и я приехал домой.
Наташа была рада концу нашей разлуки. Жилось ей с Таней несладко. Девочку одолевали болезни, она оказалась своенравной и капризной. В Москве, в Кисельном переулке, жили родственники Наташи – мама и две сестры. Старшая, Шура, была замужем, у нее росла дочь Валя, ровесница Тане. Мы оставляли Таню у них, а сами, как могли, отдыхали и развлекались. Всем нравилась моя военная форма летчика. Я тоже не без гордости любил ходить в ней с Наташей в театр, к друзьям – всюду. Военная форма вошла в привычку, стала обычной одеждой.
Вернулся я в полк с Наташей, а Таня пока осталась у Шуры на все лето.
Наш аэродром располагался в чудесной местности. Рядом – деревня Сейма, вся в садах, недалеко – речка. Мы сняли отдельную комнатушку в деревенском домике с садом, пчелиными ульями и цветниками. В полку шла обычная учебно-боевая подготовка. По воскресеньям в хорошую погоду выезжали на автобусах на Оку. Коллектив полка жил дружно, как одна семья. Воинская дисциплина и порядок мне не были в тягость. К этому я привык с юных лет, когда учился и работал в аэроклубах.
В конце августа десять летчиков откомандировали в Прибалтику, в распоряжение штаба Прибалтийского военного округа. Мы прибыли в Ригу, пока без жен. Сашу Бобровницкого, Колю Кузнецова, Гришу Власенко, Пылаева и меня откомандировали в город Каунас, который тогда был столицей Литвы. Явились в штаб 8-й авиационной истребительной дивизии, которой командовал полковник Гущин – бывший командир брянской бригады. Всех нас зачислили в 31-й истребительный авиаполк, который базировался в Каунасе. Аэродром располагался на правом, высоком берегу Немана, вплотную примыкая к городу.