Увидев явное смущение Татьяны, шофер, видимо, смягчился и, улыбнувшись, сказал:
— Ну да ладно, мне вас все-таки жаль. Я в обед на профилактику заезжал, так, может, мойщик, когда машину чистил, подобрал ваш пропуск. У нас найденные вещи диспетчеру сдают, а он их в стол находок отправляет. Вы пока свой пропуск в других местах, где еще были, ищите, а я в гараж съезжу, минут через двадцать приезжайте сюда, на этой остановке меня найдете. Не буду — подождите малость, я сюда вернусь.
— Ах, я вам так благодарна, так благодарна, товарищ шофер! — горячо воскликнула Татьяна.
— Благодарить будете потом, когда пропуск найдете.
Шофер такси запустил мотор и уехал.
— Где же я еще сегодня была? — раздумывала вслух Татьяна, возвращаясь с Васей к «Москвичу», — У зубного врача, потом у портнихи. Вчера я была на водной станции.
— Поедем к зубному врачу, к портнихе, — предложил Вася.
— Это хоть и не край света, но она живет далеко.
— У меня полные баки бензина и пропасть свободного времени.
— Ну тогда поедем.
Татьяна привезла Васю на одну из окраинных улиц, где в большом доме, выходящем на две улицы, действительно, жила знакомая портниха. Но к портнихе она, разумеется, не зашла, а, походив немного, вернулась и печально развела руками.
— Нет у нее пропуска. Остается зубной врач. Впрочем, ему можно позвонить по телефону. Подъедем к какой-нибудь телефонной будке.
В будке Татьяна провела целых десять минут. Видимо, нужный ей абонент долго не отзывался.
— Нет и у зубного врача пропуска, — печально сообщила она Васе. — Последняя надежда на шофера и Худаяра. А знаете, Вася, мне сейчас только в голову пришла одна мысль. Если это так, я пропала!
— Что такое? — спросил Вася.
— Это трудно вам сразу объяснить…
— Но все-таки, — добивался Вася. — Поделитесь со мной, я же вам друг.
— Может, потому, что вы мне друг, и происходит вся эта история.
Вася был окончательно заинтригован, он даже притормозил машину.
— Ну, тогда слушайте. Начальник водной станции Садыхов давно пытается за мной ухаживать. Вы знаете, что я не терплю никаких ухажеров и всегда бываю одна. Он мирился с тем, что я отвергаю ухаживания, пока ни с кем не видел меня, но теперь, когда он несколько раз видел меня с вами и понял, как я к вам отношусь…
— А как вы ко мне относитесь? — спросил Вася.
— Вы же знаете, — сказала Татьяна ласково и погладила его руку, лежавшую на баранке. — Он стал меня буквально ненавидеть и как-то мне пригрозил, что все расскажет моему деверю. А деверь у меня очень строгий и считает, что если я с кем-нибудь перемолвлюсь двумя словечками, то этим самым я оскорблю память его брата — моего мужа, погибшего на войне, А тут еще жена деверя подзуживает. У нас, медсестер, ставки, сами знаете, какие, а хочется модно одеться ведь не в лесу, а в городе живешь.