— Поезд! — кричал он, в то время, как расстояние между ним и мальчиками сокращалось. — Поезд!
— Джек, что это? — спросил Ричард, сжав руку Джека; голос его дрожал от страха.
— Это Волк. Один из Волков Моргана.
«Джек, ты произнес его имя. Болван!»
Но времени думать об этом не было. Джек поставил палец на спуск автомата.
— Морган? Кто это — Морган? Какой Морган?!
— Не сейчас, — сказал Джек.
Он сосредоточился на отмеченной мишени — на Волке.
«Поезд Андерса! Прибывает! Поезд!»
Волк улыбался и протягивал к поезду руку. Внезапно улыбка исчезла:
— Эй, а где же старик? Волк! Где же…
Джек выстрелил, целясь в левый глаз Волка.
Вспыхнуло пламя. Волка отбросило назад, и он тяжело упал на землю.
— Джек! — лицо Ричарда было таким же диким, как и лицо Волка перед этим. — Ты имел в виду моего отца? Мой отец замешан в это?!
— Ричи, ты мне веришь?
— Да, но…
— Тогда оставь это. Оставь. Сейчас не время.
— Но…
— Возьми автомат.
— Джек…
— Ричард, возьми автомат!
Ричард нагнулся и взял один из лежащих «узи».
— Ненавижу оружие, — проворчал он.
— Знаю. Я и сам не особенно люблю его, Ричи. Но сейчас пришел час расплаты.
Вокруг колеи высились стены. Из-за них доносились какие-то звуки, напомнившие Джеку репортажи о воинских учениях. Поезд мчался в полной тишине, но по обе стороны пути таилась опасность. Они подъезжали к воротам. Осталось не более пятидесяти ярдов.
— Тормози, Джек! — крикнул Ричард.
— Незачем. Мы проскочим сквозь ворота. Смотри, не наделай в штаны от страха.
— Джек, ты сошел с ума!
— Я знаю.
Сто ярдов. Пятьдесят.
— Джек, ты не передумал?
— Нет. Осторожнее с автоматом, Ричи…
Двадцать пять ярдов.
Десять.
Пять…
Поезд пронесся сквозь ворота, увлекая их за собой.
Ворота казались крепкими, к тому же их подпирали два здоровенных бревна. Поезд же не был слишком большим, а его батареи почти исчерпали себя. Ситуация была критической, и оба мальчика рисковали жизнью, но ворота имели ахиллесову пяту — они висели на старых, покрытых ржавчиной петлях.
Поезд, мчащийся со скоростью двадцать пять миль в час, сорвал ворота с петель и помчался дальше, толкая их перед собой. Падая, ворота придавили очередного беднягу Волка, и следующие несколько футов из-под створок выглядывали его ноги.
Джек внимательно смотрел по сторонам.
— Справа! — крикнул он Ричарду.
— Что делать? — крикнул Ричард в ответ.
Джек заплакал. Он оплакивал дядю Томми Вудбайна; неизвестного ему сына возчика; Ферда Янклоффа; Волка; свою мать; но больше всех — Королеву Лауру де Луизиан, которая также была его матерью. Он плакал, как Джейсон, и его голос дрожал, когда он отдал приказ.