— Последнее, что нам сейчас нужно, это подливать масла в огонь постоянных нападок на церковь, — объяснял Маккалум. — Бог видит, у нас достаточно проблем с распространителями нынешних назойливых обвинений. Сомнения в исторической достоверности Библии не сулят ничего хорошего никому, а в особенности богобоязненным христианам, которым совсем не нужно еще одно испытание крепости их веры.
Де Вриз воспринял точку зрения Маккалума спокойно, устояв перед искушением поделиться с ним предположением, что подобное испытание могло бы также повлиять и на многомиллиардные счета евангелистской империи БАСХ.
Если честно, бывали моменты, когда тревожные ахи и охи Ладлоу вселяли в де Вриза страх. Однако короткий телефонный разговор с Маккалумом всегда убеждал его, что все идет как надо.
Поэтому прошлогоднее решение Ладлоу уволиться было встречено им с большой радостью. Возвращение Ладлоу в Англию давало де Вризу возможность свободно общаться с Маккалумом. Не то чтобы де Вриз делал что-то противозаконное. Более того, он никогда не шел против своей совести. Он просто позволял себе непредвзято относиться к взглядам Маккалума. А сам факт, что его решения помогали держать особо провокационные выдержки из свитков Мертвого моря под сукном, вовсе не свидетельствовал о том, что он предан Маккалуму, точно так же как и о том, что он разделяет его взгляды.
Правда, коллеги, узнав о структуре взаимоотношений де Вриза с Маккалумом, наверное, обвинили бы его в продажности. Что ж, на это он возразил бы, что просто ответственно подходит к распространению информации. Дайте людям то, что они смогут переварить. Не более и не менее. Так будет лучше для них и для мира в целом. И если в то же самое время пожертвования Маккалума помогают худо-бедно мириться с несправедливым и недостаточным субсидированием музея, тем лучше.
Редким визитам Ладлоу в музей для научной работы всегда предшествовал вежливый звонок, обращение к высшему должностному лицу, как того требовал этикет. То, что профессор заранее предупреждал о своем появлении, давало де Вризу достаточно времени, чтобы скрыть все следы своих сношений с Маккалумом. В целом все шло своим чередом и довольно гладко.
Затем, примерно месяца два назад, профессор умудрился раздобыть древний документ, который возжаждал заполучить и Маккалум. С того самого дня, когда де Вриз рассказал Маккалуму о дневнике, его посадили на короткий поводок, вынудив балансировать между алчностью одного участника разворачивающегося действа и ужасающей щепетильностью второго, который не мог позволить, чтобы пресловутый дневник попал «не в те руки».