Когда, наконец, её сознание вернулось с того света, первым, что она произнесла, было:
- Не переживай! Я знала как это больно. Но мне это было НАДО.
Я молчал, в который раз за сегодняшний вечер, поражённый таинственной психикой женщины.
- Ты сама придумала всё это? - наконец, спросил я.
- Не сама - это придумал он.
- Кто он?
- Тот, который первым научил меня кончать таким способом. Мы с ним долгое время трахались, но кончить я никак не могла, хотя очень этого хотела. Кстати, ты ничего не чувствовал, когда сосал мою грудь?
- Чувствовал. Сильное возбуждение.
- А ещё?
- Ну, ещё … - при всей интимности между нами, мне было трудно в этом признаться.
- Что же ты чувствовал ещё? – мягко подбодрила она.
- Мне казалось, что я маленький и сосу маму, - смутился я.
- Такой маленький мальчик с большим х..м! – съязвила Лариса, но тут же, по серьёзному, продолжила:
- Вот и он мне так сказал. Но до этой операции. Он уверял, что мне мешает кончить отсутствие полного родственного слияния душ, а это впитывается только с молоком.
- Молоко заменили на шампанское! – тоже съехидничал я.
- Виктор не любит молоко.
- Виктор? Какой Виктор?
- Диск-жокей из танцклуба.
ч. 2. ДЛИННЫЙ ХВОСТ КОРОТКИХ СВЯЗЕЙ
Но за тобой тащился длинный хвост –
Длиннющий хвост твоих коротких связей
В. Высоцкий
VIII
Нас закружил бурный водоворот первых дней ненасытного обладания друг другом.
Утром вместе уходим: она в колледж, я на работу.
Моя нимфетка трезвонит каждый час:
- Вспоминал обо мне?
- Только о тебе и думаю.
- Милый!
- Малышка!
- Как тебя люблю!
Из глубин моей души накатывает благодарная волна с желанием обнять весь мир…
И тут же непроизвольно вылетает вздох, наверно, от страха потерять Ларису, слишком, всё-таки, большая разница лет.
Она угадывает моё замешательство:
- Вадик, не думай о годах. Знаешь, как трудно стать родными! Ты мне самый родной. Больше, чем мама и папа.
- Я люблю тебя!
- Вечером докажу, что люблю тебя больше!
В изнеможении откидываюсь на спинку кресла, в голове туман, в нём летают ангелы и хором поют: «Я помню чудное мгновенье, передо мной явилась ты…»
Наверно, со стороны я смотрюсь счастливо глупым. Мои сотрудницы, заходя по работе в кабинет и, привыкнув раньше видеть начальника всегда сосредоточенным, шепчутся за моей спиной, но мне наплевать. Нагло повесил на дверь табличку: «Без разрешения не входить»; теперь можно спокойно говорить с Ларой и дремать в кресле, досыпать от бессонной ночи.