— Все. Как ты изволил заметить, я организовал дачу, так что все должно идти как по маслу. Все зависит от твоей решительности.
— Но почему, черт возьми, ты должен быть в девять дома?
— Я обещал Иржине. Субботними вечерами она привыкла перед сном играть в «джокера».
— О Бог мой… — выдохнул я.
— Вчера у Иржинки были кой-какие передряги в конторе, не отнимать же у нее эту маленькую субботнюю радость! Ты ведь знаешь, Иржинка — самая лучшая женщина на свете… К тому же и у тебя в Праге, — добавил он, — впереди будет целая ночь.
Было ясно: любые возражения тщетны. Заботу Мартина о спокойствии жены никогда и ничем нельзя было умерить, а его веру в беспредельные эротические возможности каждого часа, а то и минуты, никогда и ничем было не поколебать.
— Пошли, — сказал Мартин, — до семи еще три часа. Зачем зря терять время!
ОБМАН
Мы двинулись по широкой аллее городского парка, служившего здешним обитателям для променада. Оглядывая парочки девушек, проходивших мимо или сидевших на скамейках, мы всякий раз разочаровывались в их достоинствах.
Правда, Мартин, окликнув двух девушек, завязал с ними разговор и даже назначил им свидание, но я-то знал, что он относится к этому несерьезно. Это был так называемый тренировочный кадрёж, которым Мартин подчас занимался, чтобы не утратить сноровки.
В полном унынии мы вышли из парка на улицы, зиявшие провинциальной пустотой и скукой.
— Пойдем что-нибудь выпьем, жажда мучит, — сказал я Мартину.
Мы нашли какое-то здание, на котором была вывеска «КАФЕ». Войдя внутрь, обнаружили, что здешние посетители обречены исключительно на самообслуживание; от помещения, выложенного кафелем, веяло холодом и отчужденностью; у неулыбчивой дамы за стойкой мы купили подкрашенной воды и пошли с ней к столу, залитому соусом и побуждавшему нас к скорейшему уходу.
— Не обращай ни на что внимания, — сказал Мартин, — уродство в нашем мире имеет и свою положительную сторону. Никому нигде не хочется задерживаться, люди отовсюду спешат убраться, и это создает необходимый ритм жизни. Но нас на эту удочку не поймаешь. В безопасности этой гнусной забегаловки у нас есть возможность кое о чем потолковать. — Выпив лимонад, он спросил: — Ты уже кадрил ту медичку?
— Разумеется, — сказал я.
— А какая она из себя? Опиши мне ее подробно!
Я описал ему медичку. Это не составило мне особого труда, так как никакой медички в действительности не было. Да. Я, пожалуй, предстану в невыгодном свете, но это так: я выдумал ее.
Однако, слово даю, сделал я это не по злому умыслу и не для того, чтобы как-то выламываться перед Мартином или пудрить ему мозги. Выдумал я эту медичку просто потому, что уже не мог отбиться от его приставаний.