Стоукс смотрел, как она отряхивает длинные юбки бирюзовой амазонки. Когда девушка подняла руки, чтобы привести в порядок гриву рыжих волос, он приблизился:
– Эмма, не знаю, как сказать…
– О чем вы, сэр? – Она сосредоточенно запихивала волосы под бирюзовую шапочку.
Эдисон сделал еще один шаг. Теперь он был совсем рядом с ней, но она, казалось, этого не замечала. Возясь с волосами, Эмма стояла, нагнув голову. Как же ему хотелось запустить пальцы в это рыжее пламя!
– Я так и не поблагодарил даму за спасение своей жизни, – тихо начал Эдисон. – Вы должны меня простить, если я сделаю это несколько эксцентрично.
– Вашей жизни?
Эмма так резко подняла голову, что он не успел отступить. Высокая тулья шапочки ударилась о его подбородок. От столкновения маленький головной убор снова упал на землю. И ее волосы опять рассыпались по плечам.
На этот раз устоять Эдисон не смог. Он запустил пальцы в яркую гриву.
– Если бы вы меня не предупредили, я бы точно получил пулю в спину.
– Святые небеса, так вы действительно думаете, что браконьер стрелял в вас?
Эдисон бросил быстрый взгляд на свежую царапину на стволе дерева как раз позади себя. И быстро все просчитал.
– Неплохой выстрел, учитывая, что у него был пистолет. Он был очень близок к цели. В любом случае я должен вас благодарить.
Эмма кашлянула.
– Если вы на самом деле так считаете, полагаю, теперь мы с вами квиты. Ведь вчера вы спасли меня от петли.
Эдисон улыбнулся:
– Похоже, мы с вами заключили полезный союз, мисс Грейсон.
Не отпуская ее волос, он притянул девушку к себе и поцеловал.
Эмма издала чуть слышный стон и ухватилась за его плечи.
– Мистер Стоукс!.. – выдохнула она.
После минутного колебания ее губы как по волшебству смягчились.
Осознание того, что Эмма хотела поцеловать его почти так же сильно, как он ее, удивительным образом подействовало на чувства Стоукса. По жилам пробежал огонь жгучего желания.
Это всего лишь проба, подумал он, крепче сжимая девушку в объятиях. Маленький образец. Все-таки они стоят посреди лесной тропы. Здесь не место и не время заниматься любовью.
Но его самообладание в это утро было подорвано. Эдисона пронзило воспоминание о том, как Эмма выглядела, когда лежала, запутавшись в бархате.
Он услышал еще один негромкий стон и понял, что его ладонь покоится на груди Эммы. Эдисон очень нежно сжал ее, ощущая упругую округлость. «Невозможно уложить Эмму здесь, посреди дороги, – подумал он, – но если отнести ее поглубже в лес…»
Эмма резко высвободилась из его объятий и быстро отступила назад.
– В самом деле, сэр, не думаю, что это разумно, учитывая обстоятельства.