Эмброуз понимал, что его реакция на близость Конкордии отчасти физическая, которую к тому же подогревала опасность и двухчасовая скачка вдвоем на одной лошади. К тому же эта мисс Глейд до сих пор была для него загадкой. Уэллсу безумно хотелось взглянуть, что скрывается под ее сдержанной внешней оболочкой, и получить наконец ответы на все свои вопросы.
Впрочем, эти доводы никак не объясняли того очарования, которое он почувствовал при знакомстве с Конкордией.
Эмброуз наблюдал за тем, как она попивает херес. Стакан слегка подрагивал в ее руке. Напряжение, опасность, страх все еще владели ею. Впрочем, Уэллс подозревал, что худшее еще впереди. Труднее всего ей будет, когда она осознает, что убила человека ударом по голове.
Такие душещипательные открытия обычно приходят по ночам – это Эмброуз Уэллс знал по собственному опыту. Темные часы – для темных мыслей. Если Конкордия будет чувствовать себя так же, как он, то скорее всего время от времени – спустя дни, недели, месяцы и даже годы после трагедии – будет просыпаться ночью в холодном поту, с ужасом вспоминая произошедшее.
И тот факт, что на преступление Конкордия решилась лишь ради спасения собственных воспитанниц, не поможет ей избавиться от ночных кошмаров. По опыту Эмброуз знал: насилие сродни опасной форме алхимии. Владевший ею обладал большой силой, но платил за это высокую цену.
– Если хотите, мы можем отложить разговор на утро, когда вы отдохнете, – предложил Эмброуз, дивясь собственным словам.
Вовсе он не собирался откладывать разговор. И ответы на свои вопросы хотел получить немедленно, а не завтра. Все сегодня идет наперекосяк! Его тщательно разработанные планы в буквальном смысле слова растворились в дыму. Необходимо как можно скорее разработать новый план. Но не может же он требовать от нее еще каких-то действий этой ночью!
– Нет, – решительно проговорила Конкордия, поставив на стол стакан с хересом. – Думаю, нам обоим лучше ответить на все вопросы прямо сейчас. Для начала я бы хотела узнать, как и почему вы оказались вечером в замке. С какой целью приехали туда.
– В течение двадцати четырех часов из заброшенного фермерского коттеджа я наблюдал за тем, что происходит в замке, кто приезжает туда и уезжает оттуда, – заговорил Эмброуз. – Меня интересовал один человек. Мой информатор сообщил, что он непременно приедет – в крайнем случае завтра или послезавтра. Однако, учитывая события последних часов, я сильно сомневаюсь в том, что он там появится.
– Кто этот человек?
– Александр Ларкин, – ответил Уэллс, не сводя с Конкордии пристального взгляда: он хотел понять, знакомо ли ей это имя.