Генрих с трудом сдержал улыбку. С каждой минутой Джейми Мортимер все больше ему нравился. Он лукаво взглянул на леди Алиту. О ее достоинствах ходили легенды, но что действительно восхищало в ней — так это характер. Вместо того чтобы кротко принять свою участь, она яростно сопротивляется тому, с чем не желает мириться. Дочери лорда Сомерсета нужен был муж, который смог бы подчинить упрямицу себе, при этом не сломив ее дух, ибо именно этот дух и отличал ее от прочих пресных красоток.
— Церковь выразила свою волю устами досточтимого отца Лайонела, и мы выполним твою просьбу, Джейми Мортимер. — Эван Грей собрался было возразить, но король остановил его движением руки. — Ты прав, полагая, что жена принесет с собой немалые богатства. Их перечень содержится в свидетельстве о помолвке.
Среди прочих владений в Уэльсе, которые отойдут к тебе после свадьбы, есть большое поместье неподалеку от Криккита. Можешь поселиться там. Обитатели окрестных деревень и ферм будут платить тебе подати.
Что же до титула и владений Мортимеров, мы не можем вернуть их, пока не удостоверимся в невиновности твоего отца.
— Тогда я прошу о милости, сир. Изучите обвинения, предъявленные моему отцу тринадцать лет назад. Пусть отец Лайонел расскажет то, что знает.
Многие друзья отца еще живы, спросите у них — вы узнаете правду. Лорд Мортимер был достойный человек, который никогда не предал бы своего короля.
Генрих задумчиво потер подбородок.
— Мы так и поступим и будем молиться, чтобы истина восторжествовала. Вы готовы, святой отец?
— Да. — Голос священника звучал торжественно, но глаза весело поблескивали.
— Нет! — не сдавалась Алита. — Я знаю дом, где по воле Вашего Величества нам предстоит жить.
Это жалкая хибара. Для того чтобы привести ее в порядок, понадобится не один месяц. Умоляю вас, сир, отложите венчание.
— Моя жена поедет со мной в Криккит, — спокойно и уверенно произнес Джейми. — За эти годы я обжил крепостную башню, и у миледи будет крыша над головой. Я могу поселиться лишь в том доме, который по праву унаследовал от предков. До тех пор, пока доброе имя моего отца не будет восстановлено, а ко мне не вернутся титул и поместья, я буду жить там же, где и прежде — в крепостной башне Криккита. И моя жена тоже.
Генрих проникался к Джейми все большим уважением. Примерно одного возраста, одинаково смелые и упрямые, они принадлежали к тем людям, что сами определяют свою судьбу.
— Ты не хочешь переодеться к свадьбе? — поинтересовался король.
— Нет, сир, пусть это тряпье напоминает присутствующим, что не одежда красит человека. Даже в лохмотьях я все равно остаюсь сыном графа.