От одной лишь этой мысли его бросило в жар. Ему приходилось спать с разными женщинами, но Тод была уникальна: роскошное тело, цепкий ум. Но главное – ее какая-то вызывающая сексуальность. Тод нельзя было сравнить ни с одной женщиной и во время кульминационного момента. Высшее наслаждение он мог испытать только с ней, а Клэр только с ним.
Большим пальцем Свэнн гладил прохладную поверхность яйца. Большой палец его другой руки исследовал гораздо более теплую поверхность. Медленными движениями Свэнн искал нужный узелок в золотой проволоке, благодаря которому яйцо открывалось, показывая скрывающееся в нем богатство.
Тод тихо стонала от его прикосновений.
– Открой же его, черт тебя побери, – резко произнесла она.
– Наберись терпения.
Свэнн улыбался, продолжая одновременно гладить яйцо и ласкать женщину, любуясь при этом обоими и чувствуя растущее возбуждение Тод. Большим пальцем одной руки он нащупал твердый узелок, где пересекались золотые проволочки, а другой рукой – напряженный бугорок женской плоти.
Раздался слабый щелчок, и верхняя половина яйца начала медленно и плавно, даже как-то вяло, раскрываться, демонстрируя находящийся в самой середине темный многогранный рубин.
Тод вздрогнула и открыла рот от изумления, Запах ее тела был намного сексуально привлекательнее, чем самые дорогие флакончики духов.
Свэнн восхищался и рубином, и женщиной.
– Ты находчивый шельмец, – сказала Тод, – и единственный мужчина, который подкупает меня не только своим интеллектом. Меня восхищает твоя изобретательность в постели.
– А ты единственная женщина, способная оценить и то, и другое.
Клэр медленно повернулась на бок, зажав его руку между своих ног. Она ощущала, что его мужская плоть стала твердой и горячей, как дешевый пистолет. Она облизала губы и улыбнулась.
– Как ты считаешь, во сколько его можно оценить? – спросил Свэнн. – В пять миллионов? В двадцать?
Тод долго и внимательно всматривалась в рубин, как-будто старалась прочитать что-то внутри камня.
– С этой лошадкой мы не пропадем, – сказала она. – Все, что теперь нам нужно, так это уздечка. Где она?
– Всему свое время.
Тод, вздохнув от нетерпения, провела ногтем указательного пальца по холодной, полированной поверхности рубина.
– Когда это время настанет?
– Когда я буду готов.
Плавным движением Тод убрала руку Свэнна со своего тела, выпрямилась и накрылась одеялом.
– Мне казалось, ты говорил, что ни в чем не нуждаешься, – презрительно прошептала она. – Хочешь сегодня вечером стартовать в одиночку, чтобы он никому больше не принадлежал.
Свэнн знал, что Тод, как всегда, права. Но это было равносильно знанию о законе всемирного тяготения, то есть, несмотря на его действие, все по-прежнему продолжало тяготеть к Земле. Свэнн оставался верен своим замыслам, а Тод была готова на большее. И они оба хорошо знали об этом.