Сандро подошел к рабочему столу, опять вытащил карты небесных светил, чтобы сравнить уже намеченные результаты с теми исследованиями, которые лишь предстоят. После чего разложил толстые письмена, выполненные на выделанной коже, и принялся уже в который раз изучать небесные циклы и движения планет. В глубине сознания он слышал голос друга — друга, которого больше нет, и не мог справиться с этим наваждением. Трисмегист говорил в его разуме настолько явно, что казалось, он вернулся из бездны, вернулся, чтобы снова быть рядом с ним. Но это было невозможно, поэтому Сандро всячески пытался не обращать на говор друга внимания, пытался выбросить иллюзии и мороки из головы, но безрезультатно.
— Ты оглох? — спрашивал Трисмегист.
— Нет, — мысленно отвечал Сандро, отвечал подсознательно, даже не желая того.
— Тогда, может, откроешь рот и скажешь хоть слово?
— Зачем, Альберт? Зачем мне говорить с тем, кого нет? — вопросом отвечал мальчик.
И бессмысленный спор с самим собой никогда бы не закончился, если б увесистый фолиант, место которому на книжных полках, не ударил мальчика по макушке. Сандро забегал взглядом вокруг, но никого не обнаружил. Это действие напомнило ему извечное желание найти собеседника, которое появлялось при общении с бестелесным духом, и Сандро только сейчас понял, что его внутренний разговор — не выдумка искаженного сознания.
— Трисмегист! — воскликнул Сандро, вскакивая с пола, словно ужаленный.
— Очнулся? — с легкой укоризной спросил Альберт.
В глазах Сандро встали слезы радости. Голос, который он услышал, был самым родным, самым дорогим на свете: он был голосом друга. — Ах ты, паршивый старикашка! Почему ты не появлялся так долго? Где ты был?
— Я всегда был рядом, — добродушно ответил друид, и Сандро на миг показалось, что он видит улыбку друга.
— Но как? Я же видел твою смерть…
— Помнится, ты и сам меня убил при первой встрече, так почему же я жив? Пока цела книга, мне ничто не грозит, — усмехнулся Трисмегист.
Сандро хотел на него обидеться, обвинить в том, что из-за него он пролил немало слез, что пережил такую боль, которой не пожелал пережить даже врагу, но радость от возвращения друга съела все недовольство, которое только могло возникнуть.
— Я рад, что ты вернулся, очень рад, Альберт… — не сдержав слез, проплакал с улыбкой на лице Сандро.
— Мне довелось услышать твой разговор с Арганусом… — заговорил Трисмегист, но Сандро не дал договорить — подхватил ту тему, которая резанула его сердце, словно ножом:
— Я создал «эликсир разрыва», «эликсир свободы», но воспользоваться им не смогу…