Скелет ринулся на ровный строй себе подобных, но когда до шеренги мертвецов оставалось всего несколько шагов, его тело рассыпалось на части. Сандро стоял в легком недоумении, не понимая, почему его раб превратился в груду костей…
Осознание пришло мгновением позже: Арганус. Для успокоения ему не понадобилось даже напрячься: лич мастерски владел своим ремеслом.
— Работа выполнена. Мои поздравления, ученик, — сухо похвалил Арганус. — К утру сделаешь как можно больше этого зелья.
— Слушаюсь, учитель, — коротко поклонился Сандро.
— Завтра я представлю твое зелье на Совете. Урок окончен…
Лич развернулся и быстро скрылся в пелене тумана. Гуськом за ним последовали рабы-скелеты. А Сандро, едва оставшись в одиночестве, рухнул на пол и сжался комом. Все тело ныло от боли, ушибов и ссадин, голова гудела, словно ежесекундно по ней били молотом, как по чугунному колоколу. Несколько минут Сандро лежал без движения, даже не в состоянии произнести формулу, избавляющую от боли, или залечить раны при помощи магии.
Не совладав с болью, мальчик провалился в забытье. И приснился ему очень странный сон, главные роли в котором играли жрица и двое ее учеников…
— Что нас ждет завтра, Назарин? — буднично спросила Вёльва, будто и не шла речь о предсказаниях.
Юноша закрыл глаза. Нельзя сказать, что открытые веки тормозили видения, но привычнее и проще было во тьме. Назарин погрузился в густую патоку магических эманаций, выискивая в бесплодной куче ненужностей силовую линию, способную указать на будущее. Истинный дар проявлялся именно в правильном выборе. Смотреть во временные линии мог почти каждый маг, но улавливать, а порой банально угадывать будущее умели далеко не все. Назарин был одним из немногих, кому дар предвидения давался безупречно. Порой Вёльве казалось, что он станет для нее неплохой заменой, но… Единственное, что было в его таланте удручающе порочно — нежелание самого прорицателя видеть будущее. Назарин внутренне противился собственным способностям, в душе презирал свое умение, пытался выбросить любые видения из головы и узнавать будущее, живя им, но не зная наперед.
— Завтра нас ждет дорога — и ничего более, но… за нами следят, наставница, — сухо констатировал Назарин, не открывая глаз.
— Ты можешь узнать, кто?
Юноша никогда не понимал, к чему эти вопросы. Вёльва сама безупречно знала, что произойдет в будущем, едва ли не пошагово, но всегда обременяла своего ученика необходимостью разъяснений.
— Из храма Сераписа, — впервые слыша это название, все же отчетливо произнес его Назарин.