— Что вас тревожит, матушка? — спросил Аарон, усаживаясь у костра напротив Видящей.
— Твой брат, Аарон… — задумчиво ответила Вёльва.
— С ним что-то не так? — наигранно изумился юноша.
— Он все еще избегает своего таланта.
— Но так было и раньше, — развел руками Аарон.
— Да, но мне с каждым разом все сложнее учить его. Назарин становится сильнее, но не желает развиваться. Он безошибочно скажет, что произойдет завтра или через неделю, но мне важны годы, а иногда и столетия…
— Если бы у меня был его дар… — мечтательно протянул Аарон.
— У тебя есть другой, не менее важный, — улыбнулась Вёльва. — Сядь ближе, — попросила она, и юноша не раздумывая придвинулся к наставнице. Видящая провела по смолянисто-черным волосам ученика ладонью и тихо, почти шепотом произнесла: — Ты своими руками спасаешь жизни, люди стекаются к тебе, чтобы ты избавил их от боли и страданий.
— Я лечу болезни, помогаю единицам, а Назарин всего одним прорицанием может спасти тысячи, хотя бы отвернув войну.
— Но он не желает этого, а ты, пусть и с меньшими возможностями, уже сейчас помогаешь людям.
— Моих сил мало, — с глубокой грустью в голосе ответил Аарон.
Пять лет его обучала Вёльва, пять лет он спасал от смерти безнадежно больных, но ему всегда хотелось большего — он хотел спасать не единицы, а тысячи…
— Ты достигнешь салютариса,[2] когда придет время, — словно читая мысли ученика, заговорила наставница. — Не торопи события и… к тебе пришли.
Через несколько мгновений к костру подбежал запыхавшийся мужчина средних лет в широкой льняной рубахе, посеревшей от времени и частых стирок. Его каштановые с проседью волосы засаленными локонами падали на плечи. Он был взволнован, от него за версту веяло хлевом, потом и страхом. А перепуганный взгляд с удивлением уставился на юношу. Рамид слышал, что целитель молод, но он не сразу поверил, что молод настолько.
— Светлейший Аарон, — тяжело дыша заговорил Рамид, забыв представиться. — Моя жена, — он опер руки о согнутые колени, перевел дыхание и заговорил вновь: — Моя жена, ей…
— Веди, — вскакивая, бросил Аарон. — И побыстрее. — Последняя фраза была лишней.
Рамид посмотрел на юношу невидящими глазами, но больше не произнес ни слова.
Молнией помчался в обратном направлении, да так, что бодрый Аарон едва поспевал за ним. Целитель не знал, откуда у этого мужчины брались силы — он едва стоял на ногах, ему даже языком ворочать было невмоготу, но он мчался, словно за ним гналась армия нежити.
Рамид сбавил темп, только когда приблизился к своему дому. Он уже собирался вскочить в помещение, но на пороге его встретили жрец в серой рясе и повитуха, держащая в руках новорожденного.