– Господин полковник! – я прочистил горло и услужливый переводчик протянул мне стакан воды. – Благодаря стечению обстоятельств в наши руки попала собственность японского правительства, долгие годы находившаяся в неизвестности. Определённые силы в Российской Федерации сделали всё, чтобы уничтожить эту собственность вместе с людьми, осведомлёнными о её существовании. Несколько человек лишились жизни во время её поисков. Сейчас я передаю этот предмет вам, – я вынул из-за пазухи тяжёлую серебряную папку, – и надеюсь на положительное решение вашего правительства о предоставлении нам убежища.
Полковник поднялся со стула и принял папку одной рукой, другой отдавая мне честь – как деревянный автомат. «Не хило их дрочат в этой армии самообороны», – подумал я. Полковник сел на место, положив папку перед собой и вперив в неё неподвижный змеиный взгляд. Затем что-то сказал переводчику.
– Вы знаете, что лежит там внутри?
– Нет. Мы предположили, что было бы невежливо вскрывать чужое письмо, – вдохновенно соврал я.
– Спасибо! Полковник Оноши благодарит вас от имени нашего правительства и от своего собственного – как офицер. Вы приняли мудрое решение, и оно будет рассмотрено правительством нашей страны. Для вашего спокойствия мы сейчас поселим вас в другой части корабля, чтобы исключить ваше общение с командой катера, которая изъявила желание вернуться в Россию.
– Прошу прощения, полковник, – вспомнил я свои обязательства перед старым жуком Василичем. Расстаться с ним не попрощавшись было ещё можно, но не расплатившись – уже моветон, – я прошу передать капитану Талызину в счёт погашения фрахта сумму в тридцать тысяч долларов. Деньги находятся у меня в каюте, и я передам их вашему представителю…
– Не надо торопиться, – полковник при этих словах даже улыбнулся. – Я допускаю, что правительство Его Императорского Величества, в числе прочего, погасит ваши долги перед капитаном Тарызиным – восемь лет в море без обеих ног – очень мужественный человек, не правда ли? Вся команда «Харуна» выражает ему своё уважение, и по приходе в порт Вакканай экипаж эсминца устроит в его честь праздничный обед.
Переводчик обратился к Оноши, и тот что-то коротко сказал.
– Я попросил разрешения добавить несколько слов от себя. Я на борту – единственный переводчик с русского, и мне уже тяжело переводить бесчисленные рассказы Тарызин-сан о его приключениях в море. Нет, вы поймите, они все такие интересные – но очень… Как это по-русски сказать – ужасные…
– Стало быть, ситуацию взять под контроль мы уже не можем. – Генерал-полковник, с усталым лицом, будто присыпанным пылью от долгого пребывания в закрытом помещении, посмотрел на Шергина. – И вы будете говорить, что всё происходящее является не более чем совпадением? Японцы формируют в непосредственной близости от наших территориальных вод настоящую авианесущую группу, затем похищают наших граждан и с улыбкой сообщают об этом по каналам МИД!