Грузчики избавились от тяжелого ящика и ступили на трап. Неожиданное появление перед самым носом незнакомого человека ошеломило их. Никто еще не успел произнести ни звука, как Гуров вдруг рявкнул:
– Всем стоять! Милиция! – и выстрелил в воздух из пистолета.
Из-за шума моторов выстрел был слышен не так хорошо, как того хотелось бы Гурову. Тем не менее фурор он произвел огромный.
Один из грузчиков прыгнул в сторону и свалился с трапа. По болезненному воплю, который он издал, можно было заключить, что он переломал обе ноги. Второго принял в свои объятия Калмыков и, не давая опомниться, шарахнул рукояткой пистолета в лоб. Он явно перестарался, потому что его противник тотчас потерял сознание. и Калмыкову пришлось буквально заносить его в вертолет на руках.
Но еще раньше в кабине был Гуров, который, схватив за ворот пилота, сунул ему под нос вороненый ствол и крикнул:
– Поднимаемся, быстро!
Пилот – бледное широкоскулое лицо, еще более растянутое в стороны из-за гарнитуры наушников, – взглянул на него безумными глазами и принялся дергать рычаги. Но в этот момент из глубины вертолетного брюха полоснул выстрел. Гуров почувствовал, как на левое плечо ему будто кипятком плеснули. Его швырнуло вбок, и он упал, задевая за какие-то железяки. В ушах у него зазвенело. А из темноты сверкнула еще одна вспышка. Гуров увидел, как споткнулся и осел Калмыков. Место вокруг Гурова будто расчистилось. Сквозь туман в глазах он увидел, как в руках у вертолетчика появился автомат. Понимая, что произойдет дальше, Гуров, преодолевая навалившуюся слабость, поднял пистолет и выстрелил. Пилот дернулся и упал лицом в приборы. Из темноты снова выстрелили – наспех, неприцельно, – над головой Гурова раздался треск лопающегося плексигласа.
И тут в люк вломился Крячко – с торжествующим криком он выпустил в невидимого стрелка всю обойму и, упав на стальной пол, принялся быстро перезаряжать пистолет. Гуров услышал, как за ящиками грузно упало тело.
Снаружи раздались крики. Опомнившиеся бандиты пытались исправить ситуацию. Впрочем, по содержанию восклицаний Гуров с удовлетворением понял, что согласия в банде не наблюдается. Кто-то кричал, что нужно уносить ноги, кто-то призывал договориться с ментами, кто-то просто крыл матом.
– Лева, ты жив? – тревожно прошептал Крячко, подбираясь ближе.
– Я-то жив, – пробурчал Гуров. – Плечо задело! Сейчас оклемаюсь. Вот с Калмыковым, кажется, плохо дело.
– Я сейчас проверю, – сказал Крячко.
– Сам проверю, – остановил его Гуров. – А ты прыгай за рычаги, пока есть время. Иначе нам отсюда не уйти.