Выставив перед собой левую руку и шаря в воздухе, Гай внезапно ощутил под ладонью шершавые доски. Поводил пальцами вверх и вниз, разыскивая засов, крючок или защелку. Нашел, откинул в сторону и резко пнул створку ногой, держа кинжал наготове. Если за дверью караулит стражник, он наверняка выдаст себя, бросившись вперед.
Никого. Вечереет, дождь закончился, воздух пропитан сыростью и кислой вонью помоев. Маленький внутренний дворик, окруженный со всех сторон высокими стенами с узкими оконными проемами, по колено заваленный отбросами. Слева чернеет низкая арка, выход на улицу святого Епифания, путь к бегству и спасению.
Брезгливо сморщив носик и высоко поддернув подол, Зоэ запрыгала через груды выброшенного хлама и объедков, в которых рылись облезлые собаки. Тяжелый мешок, набитый пергаментами из сундука Лоншана, хлопал ее по спине.
Беглецы юркнули в сумрачную гулкость арки, припустив к видневшейся в дальнем конце проема торговой улице. Они успели добежать до середины длинного каменного туннеля, когда сочившиеся водой стены вытолкнули из себя две внушительного вида фигуры, преградившие дорогу.
Слух о том, что местные блюстители даже мыши не дадут скрыться с места преступления, оказался верным.
– Куда торопимся, добрые люди? – осведомилась фигура пониже и пошире, та, что стояла слева.
Зоэ немедля затараторила по-гречески, заламывая руки, тыча пальцем позади себя и причитая. Мессир Гисборн понимал ее речи с пятого на десятое. Склирена пыталась выдать себя за девушку из «Золотой луны», а своего спутника – за важного клиента из иноземного квартала, коему никак нельзя быть замешанным ни в каких скандалах. Франк пригрозил расправой, хозяйка, испугавшись, выставила их черным ходом. Они готовы заплатить доблестным стражам, только пусть франку разрешат уйти. А она вернется, она непременно вернется! Она ведь понимает – злоумышленники повсюду, бдительность превыше всего. Она просто скромная подданная базилевса, зарабатывающая по мере своего разумения. Кирия хозяйка велела незаметно увести гостя – она и увела…
Второй блюститель, не вступавший в разговоры, извлек из складок одежды притушенный фонарь, отодвинув заслонку и заключив всех четверых в пятно раскачивающегося света.
– Рыжая, – изрек он, точно приговор оглашал. – Пойдешь с нами. Имя как?
– Майя, – испуганно пискнула Зоэ, крохотными шажками пятясь к выходу на улицу.
– А его? – сыскарь пониже ткнул пальцем в Гая.
– И его тоже, – рассудил напарник. Обратившись к англичанину, он на довольно разборчивом норманно-франкском приказал: – Мы – стража эпарха. Иди обратно. Если ни при чем, отпустим.