Он не согласовывал дальнейшие действия с внутренним голосом. Это был редкий случай, когда генерал не знал, что делать. На его лице снова появилась та самая улыбка, которая растрогала бы и младенца. Ею он встречал гостей, ею же и прощался. Он встал, машинально застегивая пиджак, и дождался, когда встанет первый из двух. Этим человеком оказалась Катя. Ей генерал подал руку и пожал сильно, как мужчине, как бы давая понять, что она ввязалась в мужские игры и они еще не закончены. Он давал им шанс. И озвучил свои мысли:
– Ловите удачу. Это вам награда за смелость. Я бы дал вам шанс, но не могу. Я дам вам фору. Уходите. Время пошло. – Он не стал вздергивать пиджак, чтобы бросить взгляд на часы. Он скосил глаза на зеркало, в котором отражались напольные часы, и время в них убывало. Так и должно быть.
Он поступал более чем благородно. Это читалось в каждом его жесте и взгляде, который он, демонстрируя свои намерения, переводил с Марковцева на Майорникову. Катя оценила его шаг. Она поторопила бы Марка, если бы смогла. Если бы он для начала встал со стула, к которому словно прикипел, и посмотрел на нее. Но тот сидел и смотрел на свои руки, замечая что-то, чего не должно было быть под сероватыми лунками ногтей. Он издевался. Эту его черту Катя изучила хорошо. Но это было не издевательство в прямом смысле слова. Если кобра раздувает капюшон, запугивая противника перед броском, то Марк зачастую вооружался злой насмешкой.
«Какой у тебя план?»
На этот вопрос он так и не ответил. Не было у него никакого плана. Он решил встретиться с боссом, как если бы следовал всем канонам соответствующего жанра. А босс нарушил его планы и показал, кто в доме хозяин.
Генерал протянул ему руку, прощаясь. Марковцев, не вставая, протянул свою. И когда их ладони встретились, Марк провел болевой прием, заставляя генерала опуститься на колени. Тут же, вставая, ударил его коленом в лицо. Отпустив руку, ногой добавил ему в шею.
Он обошел стоящего на четвереньках генерала, подрагивая крыльями носа, и только что еще раз не ударил его. Его взгляд не поменялся – он посмотрел на Катю, как на врага, и отдал ей приказ:
– Выйди, выйди отсюда! Иди в кабинет. Сядь в кресло. Если кто-то войдет, скажешь, что шеф беседует со мной.
– Думаешь, кого-то это успокоит?
– Давай пошла!
Катя закрыла за собой дверь и заняла указанное ей «карателем» место. Она благоразумно отказалась от того, чтобы выглянуть в коридор. Она не исключала того, что в кабинете установлена скрытая камера видеонаблюдения; есть ли такая же в той половине, которую можно было назвать личной, – Катя склонялась, что нет. Она положила сумочку на колени, предварительно открыв ее. Вид пистолета чуть успокоил ее. Она взяла со столика журнал «Бизнес-разведка», посвященный деловой разведке в банковской сфере и круглому столу на Международном форуме «Технологии безопасности – 2008». Скукота. Вернее, не то. Взяла другой журнал, в глянцевой обложке. На ней – известие о смерти знаменитого актера. Она вся превратилась в слух. На физическом уровне ощутила, как заработали оба полушария ее мозга, одно из которых отвечало за личные покои генерала Короткова. Чтобы выглядеть естественно и безучастно перед скрытой видеокамерой, ей пришлось прочесть пару строк на странице, которую она открыла наугад. Речь шла о покойном актере: