Он ничего не делал. Не шумел. Но на пороге появилась секретарша с бледным покойницким лицом. Одним округлившимся от страха глазом она вопрошала «что?», а вторым «зачем?».
Верестников поспешил ей навстречу, загораживая своим телом задыхающегося на стуле генерала.
– Он всегда был упрямым. Вот и сегодня – почему бы ему не пойти на уступки городскому совету по уничтожению центра Москвы?
– Что?! Что вы такое говорите?
– Шеф мертв. Задохнулся. – Верестников приложил руку к горлу и захрипел.
– Вызвать милицию?.. Нет? «Скорую»?.. – спросила она, не противясь настойчивости полковника, который, взяв ее под руку, вывел из кабинета.
– Я сам вызову.
Выпроводив секретаршу, Алексей поспешил на последнее рандеву с генералом. Он был уверен, что тот еще жив. Он бы умер в одиночестве, но рядом кто-то есть, и надежда не дает ему задохнуться от перебродившего в легких последнего глотка воздуха.
Он улыбнулся генералу, как старому приятелю, склонившись над ним и уперев руки в бедра.
– Вот и все. Все, что требовалось доказать: вас убил Марковцев. О таком везении я и не мечтал. Но вас я все равно убрал бы. Через месяц или два. Бытовая травма, несовместимая с жизнью, устроила бы всех, даже вашу жену.
Генерал уже не сопротивлялся. Он берег силы, чтобы прожить лишнее мгновение. Верестников видел, как из его тела уходит жизнь и блекнут глаза. Если бы на месте генерала была женщина, он бы, наверное, получил сексуальное удовлетворение.
Алексей, не меняя позы, сообщил о происшествии охране. Вынув сотовый телефон, он выбрал из списка номер и дождался ответа.
– Привет. Он убил его.
– Я знаю. Он скоро приедет ко мне.
– Постараюсь сделать все, чтобы задержать его. И чем громче будет задержание, тем лучше будет для всех нас. До связи, Виктор.
Верестников одной рукой складывал телефон, а другой бережно, как с живого, снимал с генерала клейкую ленту. Не струя, но комок крови вырвался изо рта мертвого генерала, и Алексей запачкал руки…
Бедный генерал, ерничал Верестников; ему это лирическое отступление было необходимо… как глоток воздуха. Потому что через несколько мгновений его снова захлестнет волна адреналина; она уже была на подходе. Генерал, спасая «Фирму» от краха, поверил даже в откровенную лажу об американском бизнесмене, его охране и исходящей от нее информации. У него не было другого выхода. Он видел перед собой преданного человека с незапятнанной репутацией, человека, который и ради него тоже пошел на риск – ограбление во имя спасения. И это можно было прочесть в остекленевших глазах Короткова. Все еще можно было прочесть.