– Время, – напомнил Марковцев, привлекая внимание Николая Любищева, который на этом этапе был ключевой фигурой: от него в первую очередь зависела безопасность «пилотов». Здесь была его вотчина. Отсюда на электрокаре повезут контейнеры с живым грузом. Впервые он так отчетливо увидел в себе контрабандиста. – Сколько у нас времени? – повторил вопрос Марковцев.
– Идем по графику, – ответил Николай.
Марк выкатил на середину комнаты еще один контейнер с чеканными буквами на поверхности и откинул крышку; два надежных ремня удержали ее в открытом состоянии. Внутри лежали четыре готовых к работе регенеративных аппарата.
Пару дней тому назад он сам впервые примерил кислородный регенеративный аппарат «Драгер» PSS BG 4, дыхание в котором осуществлялось по замкнутому циклу – с очисткой выдыхаемой газовой смеси и ее повторным использованием для дыхания. По сути, это был акваланг, однако назывался он противогазом, рассчитанным на четыре часа работы. Примерно столько предстояло провести каждому из команды Марковцева в сидячем гробу.
Вообще «Драгер» имел много опций, которые вкупе обеспечивали высокую степень надежности в использовании. Прибор «бодигард» – «пульт на проводе», как окрестил его Марковцев, – непрерывно контролировал работу дыхательного оборудования.
На этом аппарате стояла метка «2», он принадлежал Хусейну. Марк кивком головы подозвал его, бросив недовольный взгляд на Николая, занявшего пост у двери и утратившего присущую ему важность. Хусейн походил на новобранца, получившего от старшины вещмешок с обмундированием. Он принял аппарат и сделал шаг назад, по-военному четко приставив ногу. Марк сверкнул на него глазами: «Клоун».
Следующий аппарат имел метку «1». Этот почетный номер ни у кого не вызвал сомнений и достался человеку, который был вправе дважды претендовать на него. И этим человеком был первый пилот Адам Хуциев, который при «раздаче номеров» по-восточному мудро прокомментировал это: «Я не первый. Просто немного опережаю второго». Его губы тронула бледная улыбка, когда он, взяв из рук командира группы свой аппарат, присоединился к Хусейну. Перехватив требовательный взгляд Марковцева, который открытым текстом поправлял Адама («Не сюда. Топай к своему гробу»), тот подошел к контейнеру и выкатил его на середину помещения. Катя не выдержала и засмеялась. В стремлении подавить смех, она пару раз хрюкнула.
– А ну-ка, поросеночек, ко мне, – прищурился на нее Марк. – Ко мне!
Помня о том, что Марк ей «в отцы годится», она сделала ему шаг навстречу и наставительно изрекла: