– Пока – никак. Она еще не опробована, но, в общем-то, готова. Клаус, вы хотите, чтобы мы испытали это на тебе?
– Да! – крикнул Клаус. – Я хочу! Пожалуйста, Патрик, сделайте это!
– Вы не боитесь, что произойдет сбой? Теоретически вас может закинуть в кембрийский океан к каким-нибудь трилобитам. Или в мезозой к динозаврам.
– Наплевать! Лучше пусть меня слопают мамонты!
– Мамонты не ели людей, – заметил Патрик. – Впрочем, я почти уверен, что все получится и вы окажетесь именно в том году, котором захотите. Но подумайте – что это вам даст? Ведь вам придется снова пройти весь свой жизненный путь, повторить его – в 2007 году вы заболеете меланомой, станете новусом, чтобы вылечиться, а потом снова будете наблюдать старение и смерть человечества. И, в конце концов, окажетесь в нынешнем, 2345 году со своими прежними проблемами.
– Все будет так, как надо, – уверенно заявил Клаус. – Я прекрасно помню, где находилась та проклятая родинка, из которой развилась моя меланома. Патрик, вы перекинете меня куда-нибудь в начало 2005 года, за два года до болезни. Я вырежу эту родинку заранее – я найду для этого самого лучшего хирурга. Я не заболею меланомой. И когда появится АПВ, я не буду ей заниматься – ни за что, ни за какие блага в мире. Я проживу свою жизнь простым смертным и лягу в гроб со счастливой улыбкой на губах. Довольно с меня бессмертия. Хватит, эта роскошь не для меня.
– Хорошо, – сказал Ньюмен. – Будем надеяться, что вам повезет. Мне необходимо произвести некоторые приготовления, но, в любом случае, через час я буду готов.
– Не дай бог, ты передумаешь и решишь все-таки стать новусом, – добавил Беркут. – Если ты снова появишься здесь, Даффи, я тебя точно пристрелю. Возьму грех на душу.
– Не вернусь, – пообещал Клаус.
* * *
Патрик сидел с закрытыми глазами, откинувшись на спинку кресла. Он чувствовал себя совершенно разбитым. Сегодняшний день потребовал от него полной выкладки.
Что ж, на то они и проблемы, чтобы их решать. А с Клаусом Даффи нужно было разобраться давно. Он стал слишком опасен.
– Почему ты это сделал именно так? – спросил Беркут. – Ты же знал, что он украл у меня пистолет. Знал, что он читал мой дневник. Почему ты разрешил ему придти сюда, позволил ему сцапать Дэйва, а потом еще и отпустил его?
– Так было нужно, – устало сказал Патрик. – Я отпустил его душу. Пусть себе странствует. Может быть, она найдет то, что ищет.
– Ты что, всерьез воспринял его теорию о душе? Это же бред сивой кобылы!
– Это старое учение, Беркут. Не Клаус придумал его, и не тебе называть его бредом. Мы стараемся очистить свою память от того, что кажется нам атавизмами прошлого. Мы забыли многое из того, что стало нам ненужным. Иногда я думаю – не напрасно ли… Мыслеформы хороши, но чрезмерное их использование может оторвать человека от реальности, подменить его жизнь виртуальным суррогатом. В чем-то Клаус был прав. Нельзя забывать о естественных процессах. Стоит подумать над этим…