– Не надо, – сказал Гайрбеков. – Убери оружие, иначе старик пристрелит нас… Ты не знаешь, где он, а он видит нас…
– Окно приоткрыто… – сказал Док.
– Ловушка для простофиль… Убери оружие…
Док послушно, хотя и без видимой охоты, выполнил указание.
А Берсанака остановился против крыльца и стал чего-то ждать…
* * *
Тишина длилась чуть больше минуты. Берсанака первым не нарушал её. И наконец человеку в доме надоело играть в молчанку.
– Что тебе надо? – спросил голос по-чеченски.
Хозяин дома находился, как и предполагал Берсанака, совсем не за приоткрытым окном. Если бы последовал выстрел в приоткрытое окно, в ответ немедленно прозвучал бы выстрел из другого окна прямо сквозь стекло.
– Дедушка Саламбек, – на том же языке уважительно и почти смиренно ответил Берсанака. – Я пришёл к тебе передать привет от твоего внука Гойтемира…
– У меня нет больше внука… У меня давно уже нет внука… Двое внуков погибли, а последнего, Гойтемира, для меня просто нет… Я сам говорил ему это и повторяю тебе… У меня только внучки остались… И правнуки…
– Ты прав, дедушка Саламбек… У тебя нет больше ни одного внука… Гойтемир погиб несколько часов назад. Но перед смертью послал нас к тебе со словами о прощении…
Молчание длилось долго. Как ни относился старый Саламбек к Гойтемиру, ему больно было услышать весть о гибели родного человека.
– Кто ты? – спросил наконец Саламбек.
– Меня зовут Берсанака. Берсанака Гайрбеков…
– Медведь… – неодобрительно напомнил хозяин дома прозвище, показывая, что знает, с кем имеет дело.
– Иногда меня зовут и так… – заметил Берсанака.
– И ты пришёл ко мне, зная меня…
– Да, я пришёл именно к тебе, как просил Гойтемир.
– Тогда заходи, чего стоишь и кричишь на всю улицу…
Берсанака не кричал, он вообще разговаривал вполголоса и даже боялся, что старик может не услышать его. Но тот слышал отлично.
Берсанака оглянулся на Дока и тихо шепнул:
– Ты – просто мой помощник… Англичанин… Я подобрал тебя бродягой… Из жалости… Идём… В разговоры не лезь…
И первым шагнул на крыльцо. Крепкие толстые ступени не скрипнули под его ногой. Дверь оказалась открытой, а сразу за дверью, отступив от неё на три шага, стоял человек с охотничьим ружьём в руках. Но ствол ружья смотрел в потолок…