– Хорошего помощника Берсанака нашёл… – заметил старший прапорщик.
– Он его пристрелит после возвращения.
– Правильно сделает… – сказал Матроскин. – Но я хотел бы полюбоваться этой картиной лично. Если по карте смотреть, то напрямую мы пешим ходом сумеем трактор обогнать. Знать бы только дом, за которым наблюдать…
– Он сам покажет, когда подъедет, – заметил старший прапорщик.
Бекмурза тем временем убрал фляжку и бинокль и с размахом сбросил в кузов ещё четыре фибролитовых плиты. Похоже, с большими числами он работать не желал принципиально. После выпитого у чеченца и настроение, кажется, поднялось. Он уже не ругался, но теперь вполголоса напевал что-то ритмичное и, похоже, героическое. А потом вытащил из кармана большой нож в ножнах из толстой кожи, о кожу попробовал остриё, остался доволен, встал поустойчивее, прицелился и бросил нож в бревенчатую подстропилину. К удивлению наблюдавшего за этим Мишки, нож не только попал в подстропилину, в чём младший сержант первоначально сильно сомневался, наблюдая за смешными движениями Бекмурзы, он ещё и воткнулся в дерево.
Бекмурза этому, кажется, не удивился, но остался вполне доволен. Он прошёл к подстропилине, не обращая внимания на шаткую опору под ногами и вообще, кажется, не замечая, что рискует вот-вот провалиться, удалым движением вытащил нож, чуть не упав при этом, хотя нож воткнулся в древесину неглубоко, и вернулся в исходное положение для повторного броска. Готовился долго и с откровенным самодовольством. Повторный бросок оказался уже полностью соответствующим состоянию метателя. Нож даже в цель не попал, плашмя ударился о кровельную обрешётку и отлетел в сторону Мишки. Бекмурза слегка растерялся от такой неудачи, но, сказав что-то самому себе, пошатываясь, пошёл за ножом, чтобы, видимо, повторить попытку.
Даже Мишка, учитывая то, что он по потолку пробирался со всеми предосторожностями, этот участок преодолеть не решался. Здесь потолок фермы прогнил и провис под своей же тяжестью и под тяжестью утеплителя из фибролитовых плит. Но Бекмурза сомнений не знал. Он ещё после первого своего нечаянного броска почувствовал себя удалым бесстрашным воином и даже под ноги не смотрел. И поплатился за это. Но пьяный чеченец не просто провалился. Можно было бы провалиться и удачно приземлиться, потому что высота потолка на ферме была небольшая. Бекмурза же ухватился за какую-то балку, проломил и её, своротив заодно этой балкой то крепление, на которое рассчитывал младший сержант, выбирая себе место за металлической трубой, упал сам, обрушил на себя целую гору гнилых досок, обрывков рубероида, проклеенного тяжёлым битумом, и в довесок ту кучу хлама, за которой прятался младший сержант. А последним довеском, обрушившимся на несчастного, стал сам младший сержант, сумевший сгруппироваться во время падения и приземлиться, вернее, приспиниться на Бекмурзу. Но спина у владельца магазина была не слишком сильная, и если выдержала весь остальной груз, то восемьдесят с лишним килограммов веса младшего сержанта Бекмурзу просто смяли и втоптали в обломки крушения. Младший сержант упал удачно, перекатился со спины через голову и сразу привёл тело в боевое положение.