– Они не отправились к Аллаху? – спросил Доусон с лёгкой насмешкой в голосе.
– Направление, в котором они удалились, меня мало волнует. Я всегда видел только одно направление – под землю… А что с ними было дальше, кто знает…
– Ты разве не верующий мусульманин?
– Если можно так сказать, я неверующий мусульманин… Конечно, я мусульманин по крови и по убеждениям своих предков, но я человек в глубине души не верующий. Это мне помогает жить. А ты, Док, верующий?
– Конечно… Только я – христианин, а не мусульманин, как ты должен, наверное, понимать… Хотя среди американцев и много мусульман, но это или выходцы из арабских стран, или афроамериканцы… В Африке ислам тоже доминирующая религия, хотя там и христианство представлено широко. Но Северная Африка вся за исламом…
– Был бы ты по-настоящему верующим, ты не был бы сейчас здесь… – усмехнулся Берсанака и переглянулся с мрачным Гойтемиром. Тот чистил ногти остриём большого боевого ножа, в разговор не вступал, но разговор слушал. – Ваша заповедь – «не убий»…
– А разве я кого-то убиваю? – Док Доусон округлил удивлённые глаза. – Я только, случается, защищаюсь. А это не есть убийство… Добро должно быть с сильными кулаками, иначе оно не может нести другим добро и своя доброта без кулаков быстро растеряется… Всегда битый человек обязательно бывает озлобленным на окружающий мир. И только сильный человек может позволить себе быть по-настоящему добрым. И сильная страна может позволить себе быть доброй… Такая, например, как моя…
– Ты демагог, Док, как и все христиане… – сказал Гойтемир и посмотрел куда-то в сторону юга, где, по его мыслям, должна находиться Мекка и куда каждый мусульманин направляет свои молитвы. – Ваша религия допускает слишком много трактовок и потому не может быть правильной… Религия должна быть ясной и чёткой, всем понятной…
– Ты слишком категорично мыслишь, – возразил Док Доусон с добродушной, совсем не высокомерной улыбкой. – И при этом не знаешь сути христианства. Ислам тоже имеет множество течений, и представители каждого считают, что только они правы… Как и в христианстве… Категоричность мышления у тебя профессиональная, без этого, наверное, тебе нельзя было, но ты давно уже с детьми не работаешь, и пора бы отвыкнуть…
Гойтемир был когда-то учителем английского языка в школе, и Док прекрасно знал это.
– Я не хочу отвыкать от самого себя. Если я такой есть, я таким и буду… – возразил Гойтемир тоже категорично и убрал нож в ножны, показывая этим, что разговор он закончил.
– Так что там с кукушкой? – Док легко сориентировался в ситуации и вернул разговор в прежнее русло, более спокойное и не задевающее ничьих религиозных чувств.