– Возьми себя в руки, я сказал!
Обычно крик или холод жесткого голоса ее хорошо приводят в чувство, тут же она еще больше задрожала. Пальцы на его рукаве и вовсе побелели, так она их сжала.
– Мне страшно! Страшно!
Тут уже Верон не выдержал. Размахнулся и вдарил по этому бледному лицу. Девушка покачнулась, но устояла. Рот раскрылся в беззвучном крике. Тогда Хакт ударил еще. На этот раз Лея упала. Хакт некоторое время постоял над ней, потом опустился на корточки рядом. Она не могла ничего произнести и только молча ловила ртом воздух. На щеке расползалось красное некрасивое пятно.
– Ну что, пришла в себя? – Верон взял ее за подбородок, покрутил из стороны в сторону эту словно кукольную голову и строго повторил: – Я спрашиваю, ты пришла в себя?
Лея затрясла головой и пропищала:
– Мне больно.
– Я запретил истерики, так?
– Но, Верон…
– Запретил? – оборвал он ее нытье.
– Запретил, – понурый ответ.
– А ты что сделала? Ослушалась. Вот и получила. Будешь еще мне истерики закатывать?
– Мне правда страшно. Вдруг у нас ничего не получится?
– Ты хочешь еще раз по роже получить?
– Нет, – почти писк.
– Тогда вставай и принимайся за дело.
Разговор был окончен. Лея с трудом, пошатываясь, поднялась. Она отлично знала, что у Хакта слово с делом не расходится. Верон уже вновь склонился над рисунками, выверяя точность линий. Кемли же перешла к условному кругу, который образовывали несколько добытых у Эггерры кристаллов. Из-за них некромант тоже злился. Он знал, что за них эллуй потребует именно с него. Хотя бы потому, что знает, как это бесит черного мага, как он всячески пытается избежать лишних встреч с полудемоном. Но Эггерре не откажешь.
Белая волшебница начала выплетать нить колдовства между камнями. Ей приходилось пользоваться амулетами хотя бы потому, что здесь нужна была слишком сильная стихийная магия, которой она, разумеется, не обладала, а Хакт заявил, что лишний человек им совсем ни к чему, и так слишком большой риск. Некромант не любил напрягаться. Хорошо хоть, что сам закапывает трупы тех, кто перешел во второе тело. Жалко, что времени слишком мало прошло, непонятно, как души вжились в новые тела, пока все, кто получил второе рождение, до сих пор под действием лазоревых кристаллов – в каком-то полусне, на что-то реагируют, даже говорят, но не на все. Нет, они, конечно, «проснутся». Большинство. Но это когда организм справится с такой дозой. Если человек не помрет до этого, то есть очень большая вероятность, что тело будет не сильно повреждено. В любом случае для Алиеры они расстараются – наймут лучших специалистов по реабилитации, препараты самые лучшие купят. Дорого, но ради Алиеры, ради его голоса и таланта…