– Понял, как не понять. – У Мохова между лопаток сползла ледяная струйка, которая всегда предвещала только одно: нелегкое и крайне опасное дело.
Алексей отбросил на диван выключенный телефон и распахнул тумбу под телевизором:
– Настен, черт, где коричневый фотоальбом? Не могу найти: опять ты прибиралась. Всякий раз после твоих уборок ничего отыскать невозможно в доме.
– Алеша, вот же он, прямо на тебя смотрит. Ты опять мыслями улетел. Что случилось? – На последнем вопросе голос у Насти чуть дрогнул: она хорошо знала, если муж смотрит перед собой и ничего не видит, значит, жди какого-нибудь водоворота, бессонных ночей и всех остальных «прелестей», связанных с работой сыскаря. Обычно состояние некой рассеянности у Алексея быстро проходило, сменяясь трезвой и холодной расчетливостью – это жене милиционера тоже хорошо было известно, поэтому она молча удалилась на кухню, чтобы приготовить крепкий кофе, бросив на ходу: – Я нисколько не сомневалась, что в театр пойду сегодня без мужа.
– Возьми Марину, она давно с тобой мечтала куда-нибудь сходить, а то обвиняет меня, что украл тебя у подруг. Вот и пусть наслаждается, пока я занят. Нашел! Насть, ножницы где? Когда приучу класть на место?
– Зачем тебе ножницы, что ты выстригать собрался? Алеша, у нас скоро ни одной нормальной фотографии не останется.
– Я тебя прошу, принести ножницы. Я нашел общий снимок, размер А-4, куда я с таким пойду? Разве что в тубус спрячу.
– Ножницы лежат там, где и лежали: приподними фен. Тебе бутерброды сделать? Если да, то с чем?
– Нет. Ты же знаешь, я их ем только ради тебя. Наверху халва была в шоколаде, а лучше просто горький шоколад и все.
Через десять минут Мохов допивал кофе, уставившись в какую-то точку в центре круглого стола. Плитка шоколада была прикончена, и серебристая обертка скрипела в пальцах капитана круглым снежком. От яркого румянца на щеках ничего не осталось, его вытеснила бумажная бледность. Настя окончательно поняла, что муж на какое-то время потерян для семьи; ей оставалось лишь молиться о том, чтобы как можно быстрей и безболезненней прошло очередное дело:
– Тебя, когда ждать?
– Не знаю. На всякий случай, ложись спать без меня. – Уже в дверях добавил, положив широкую ладонь на живот жены: – Нась, у нас все получится и, поцеловав дрожащие губы, вышел.
Спустя час белая «Нива» капитана Мохова, взвизгнув тормозами, запрыгнула передними колесами на бордюр и замерла, упершись светом фар в стену общежития по улице Яблочкова. Алексей нажал на телефоне кнопку последних вызовов:
– Алло, капитан Мохов на связи. Что дальше?