Я горестно покачала головой, вытерла слезы и, немного заикаясь, произнесла:
– Может, и пронесет.
А потом была бессонная ночь. Я плакала, а Пашка гладил меня по волосам и успокаивал. На следующий день нам позвонил охранник стоянки, на которой находилась наша машина, и рассказал, что приезжала милиция и осматривала наш автомобиль. Мы понимали, что скоро придут и к нам. Я ревела так, что содрогались стены.
– Светлана, успокойся. Я тебя вытащу, – заверил меня супруг. – Мы дадим денег, наймем лучших адвокатов. Тебе дадут условно…
Я подняла на мужа заплаканные глаза и глухо произнесла:
– Паша, но ты хоть сам пронимаешь, что говоришь? Пока ты будешь меня вытаскивать, я сойду там с ума. Паша, ты что, не понимаешь, что я умру?! Лучше убей меня, Паша. Лучше сразу убей!
– Не говори ерунды!
– Паша, я же у тебя как тепличное растение. Мне нельзя в другие условия. Ты же сам знаешь, что я не смогу приспособиться. Я вообще не умею приспосабливаться. Я слышала, что там творится. В тюрьме ужасные условия, чесотка, сексуальные домогательства, болезни, драки, переполненные камеры, злобные надзиратели.
– Света, ты пробудешь там совсем недолго. Тебе необходимо капельку потерпеть. Я все улажу.
– Я не смогу пробыть там и дня. Я лучше сразу руки на себя наложу.
– Света, ну что ты такое говоришь? А хочешь, я возьму вину на себя?
– Как это? – опешила я.
– Если нас все же припрут к стене, скажу, что за рулем нашего автомобиля был я.
– А если кто-то видел…
– Если и есть свидетели происшествия, то они могли видеть, как наш автомобиль сбил этого несчастного, но кто именно сидел за рулем – вряд ли. Тем более я чистосердечно во всем признаюсь. Им-то по большому счету какая разница, кого наказывать – тебя или меня?
– И ты за меня сядешь?
– Совсем на чуть-чуть. Ты же меня вытащишь. Сразу позвони Жоржу, сними деньги с нашего счета и профинансируй его деятельность. Посижу немного, и все. Конечно, было бы неплохо, если бы мы «подлечили» деньгами того, от кого зависит дело, и меня выпустили на свободу без всяких судов и разбирательств. Отпустили за недостаточностью улик. Ты же понимаешь, что все это стоит денег. На крайний случай дадут условно.
– Паша, и ты готов ради меня пойти на подобное? Ты меня так любишь?
– Конечно, люблю. А ты разве во мне когда-нибудь сомневалась?
– Никогда.
Эту ночь мы почти не спали, а около семи за мной пришли, но вместо меня отвечать по закону отправился Павел.
Я вновь прокрутила в памяти эти события и, дотянувшись до коньяка, налила себе по полной.
– А тебе что, компания не нужна?
Макар вернулся с балкона и плеснул коньяку себе в рюмку.