Они стояли бок о бок на террасе – Элан, надежно защищенный панцирем, в который заключил свое сердце, чтобы уберечь его от прилива новой боли, и Пирс, испытывающий душевную бурю, такую же яростную, как та, что вздымала волны к облакам. Верный Элан положил руку на плечо юноши. И Пирс, не отрывавший взгляда от моря, был благодарен за неизменную дружбу, которая длилась с тех времен, когда оба они были одинокими детьми в чужом замке. В ответ он тоже поднял руку и положил ее на плечо верного Элана.
В арке длинной узкой комнаты, выходящей на террасу, стояла Йоланда и наблюдала за Пирсом и Эланом. Она услышала часть их разговора, но этого было довольно, чтобы утвердиться в том, что Йоланда давно подозревала: она нравилась Пирсу – и только. Она же любила его. Какой юной и непросительно наивной была она, отдав ему свое сердце с первого взгляда. И какой обиженной и брошенной чувствовала она себя, когда он покинул Палермо, так и не сказав, что он к ней чувствует и почему отказался поцеловать. Все лето и осень она лелеяла свою уязвленную гордость и клялась, что, когда он вернется, будет с ним холодной и неприступной. Однако стоило ей увидеть шрам на его лице, натянутую кожу вокруг глаз, горько сжатый рот, и она поняла, что никогда не сможет выполнить своей клятвы – проявить свое мнимое равнодушие к Пирсу.
Как Элан и предполагал, было несколько мужчин, либо уже просивших у Георгия ее руки, либо собиравшихся сделать предложение Йоланде. Если она откажет им всем, Георгий заявит ей: она давно уже должна была выйти замуж и стать матерью, и только его глубокая привязанность к ней позволила Йоланде так долго оставаться в девицах. Так или иначе, но Йоланда не сомневалась, что ее выдадут замуж до начала летней компании. И только от нее зависело, чтобы человек, за которого она выйдет, был тем, кого она любит. Ей оставалась единственная возможность достичь желаемого… Она отдаст Пирсу самое драгоценное. Она подарит ему свою девственность.
Солнце не могло разогнать утреннего холода. После шторма поднялся сильный ветер, вздувая плащи мужчины и женщины, направивших своих коней прочь от побережья подальше в холмы, туда, где теплее и тише.
– Мы слишком далеко забрались, – крикнул Пирс, натягивая поводья. – Георгий ждет нашего возвращения к полудню. Да и мне не хотелось бы объяснять наше затянувшееся отсутствие строгой няне. Лезия была против вашей поездки со мной.
– Не обращайте на Лезию внимания, – сказала Йоланда. – Она шумит и волнуется, что бы я ни делала. Надо дать лошадям немного отдохнуть перед тем, как повернем назад.